его И. А. Толстой подтвердил: «А по осмотру у того вора голова прострелена, знатно, из пистолета в левой висок». В Азове обезглавленный труп был повешен за ноги у протоки Каланчи.
* * *
Смерть Булавина – это последняя страница истории свободного Дона. Кондратий Афанасьевич Булавин вошёл в нашу историю, как воплощение идеи казачьей свободы и независимости, хотя ему и не удалось довести сопротивление сильному завоевателю до победного конца. Донесение о смерти своего врага царь услышал 23 июля с великой радостью и приказал служить всенародный благодарственный молебен.
Сподвижники Булавина ещё несколько месяцев геройски защищали северные пределы Дона от вторжения царских войск, но когда в их тылу появились войска из Азова и казаки из Черкасска, они мало-помалу стали ослабевать и, наконец, были переловлены и отведёны в Москву «на мясо», как говорили сами казаки. Во время пыток пленённый Голый оговорил предателя Зерщикова за сдачу Булавину без боя Черкасска.
Игнатий Некрасов, действовавший от Качалина до Волги против полчищ Хованского и калмыков, твёрдо держался на занятых позициях. 23 августа 1708 года он дал решительную битву царским войскам при Паншинском городке. Казаки и перешедшие на их сторону драгуны бились с мужеством отчаяния, но не могли удержаться и отступили к Есауловской станице.
Долгорукий с регулярным корпусом шёл вниз по Дону, истребляя поголовно повстанцев и «водворял порядок согласно высочайшему повелению», следствием чего выше Пятиизб ни одного городка не осталось. Это было поголовное истребление казачьего населения. Вешали, сажали на кол, а женщин и детей забивали в колоды. Священников, молившихся о даровании победы казачеству, четвертовали. Про стариков Апраксин писал царю, что «те и сами исчезнут». О кровавой расправе Долгорукого с казаками калмыцкий тайша писал царицынскому воеводе так: «Я, чемеш, там здоров, и ты воевода царицынский Василий Иванович, здравствуй. Я Перекопский город взял, да прежде три города разбили вместе с Хованским: Паншин, Качалин и Иловлин и казаков всех побили, а ниже Пятиизб с казаками управляется боярин Долгорукий, а вверху по Дону казаков никого не осталось».
Известный современный историк Александр Широкорад, вообще не скрывающий своих симпатий к имперскому бытию России, не может сдержать негодования при описании геноцида, который учинили на Дону каратели князя Долгорукого.
«В 1708 году Пётр приказал, – пишет историк, – не только казнить участников восстания, но и уничтожить десятки казацких городков вместе с населением. Солдаты убивали женщин и детей (чаще всего топили в Дону) и сжигали строения. Только отряд Долгорукого уничтожил 23,5 тысячи казаков мужского пола, – женщин и детей не считали. Мало того, православный царь не постеснялся натравить на казаков орды калмыков. Калмыки резали всех подряд, но, в отличие от князя Долгорукого, не вели учёта своим жертвам. И ещё не убивали