Геннадий Красухин

Круглый год с литературой. Квартал третий


Скачать книгу

2003 года.

* * *

      Я уже здесь рассказывал об отважном редакторе журнала «РТ-программы» Борисе Ильиче Войтехове, которого в конце концов руководители Радиокомитета сняли с должности.

      На следующий день после объявления приказа о снятии в редакцию приехал Борис Михайлович Хессин, член коллегии Радиокомитета и глава его литературно-драматического вещания. Ему поручили одновременно пока что исполнять ещё и обязанности главного редактора. Ничего не могу сказать об этом человеке. Он был корректен, попросил всех оставаться на своих местах, чтобы он мог с каждым познакомиться поближе.

      Но этого ему сделать не дали, потому что дня через два всю редакцию внезапно вызвали на заседание коллегии Радиокомитета.

      Её вёл Николай Николаевич Месяцев, человек с обезьяньи оттопыренными ушами, с косой чёлкой и тяжёлым угрюмым взглядом. Говорил он отрывисто, смертельно напугал старого Гиневского, ответственного секретаря журнала, который полусполз со стула и долго пытался усесться нормально, цыкнул на зама главного редактора Иващенко, пытавшегося объяснить председателю, что в последнее время положение в журнале нормализовалось, и стал вызывать на трибуну войтеховских соратников.

      Здесь я вспомнил расправу Пугачёва над офицерами в Белогорской крепости («Капитанская дочка»).

      – Признаёте, – лаял Месяцев, – виновным себя в полном идеологическом развале журнала?

      Признавшим себя виновным он говорил: «Ладно, идите на место, разберёмся!», не признавшим: «Комитет не нуждается больше в ваших услугах!» Я твёрдо решил: дойдёт до меня, скажу: «Не только не признаю, но считаю, что журнал печатал первоклассную литературу».

      Но до меня не дошло.

      – Рощин! – вызвал Месяцев моего заведующего. И, услышав от Иващенко, что Миша в отпуске, сказал: – Нашёл, когда уходить в отпуск! Ну, ничего! Вернётся – поговорим.

      А на предложение поговорить с замещающим Рощина Красухиным ответил: – Кто это такой? Обозреватель? Почему я должен разговаривать с обозревателем. Его и без всяких разговоров надо гнать! Литература в журнале была страшная! Один Аверченко чего стоит!

      (Мы перепечатали рассказ «Фокус немого кино» из книги Аверченко «Дюжина ножей в спину революции», которая тогда была под запретом. Не помогла ссылка на Ленина, рекомендовавшего издать эту книгу, чтобы знать врага, так сказать, воочию. Гиневский с Иващенко добились купюры. Она как раз касалась Ленина с Троцким, которые, пятясь, вышли из дворца Кшесинской, задом дошли до вокзала (исторические события у Аверченко движутся в обратном направлении – от 1920-го до царского манифеста о свободе в 1905-м году), задом же сели в распломбированный и снова запломбированный вагон и покатили, проклятые, – размечтался писатель, – назад к себе в Германию. Но, как видим, купюра не спасла.)

      Я встал и вышел из зала.

      Резко, властно, хамски вёл себя с людьми Месяцев. Так позволяют вести себя убеждённые в собственной безнаказанности,