близ Бривьески; смертельная война.
8-49
…Людей Тардахоса, в Бургосе столь большая брешь,
Что в Монтерросо умрет варварский вождь.
9-20
Ночью прибудет Реннским лесом,
С двух сторон – [через] Воторт, Эрне [и] Пьер-Бланш —
Черный монах в сером в Варенны…
9-56
Лагерь близ Удана пройдет Гуссенвиль
И в Мароле расположит свой отряд…
9-86
Из Бур-ла-Рена прибудут прямо в Шатр
И сделают остановку близ Пон-д’Антони…
9-87
В расчищенном лесу Торфу
В пустыни будет заложен храм.
Герцог д’Этамп измышленной им хитростью
Подаст пример прелату Монлери.
Речь идет о совсем крошечных поселках и городках, чьи названия в XVI в. к тому же еще окончательно не устоялись, что приводило к разночтениям даже на страницах одного путеводителя (того же Этьена). Идентификация Пьер-Бланша, Воторта, Бривьески, пустыни в лесу Торфу и многих других топонимов вызвала серьезные затруднения у комментаторов; в ряде случаев они даже видели в этих топонимах анаграммы, т. е. зашифрованные названия, имена или прозвища. Катрен 9-20 был сочтен предсказанием печальной судьбы Людовика XVI, схваченного революционным народом в городке Варенны; остальные топонимы катрена были сочтены анаграммами. Однако городков с названием Варенны во Франции существует множество, но только близ Варенн в Мене (совсем не там, где был арестован король) есть Пьер-Бланш, Воторт, Эрне и Реннский лес. Эти топонимы недвусмысленно перечислены в гиде Этьена, при ознакомлении с которым все становится на свои места. Понадобилось, однако, более 400 лет, чтобы привлечь путеводитель в качестве источника.
Однако даже после успешной идентификации у исследователя остается чувство недоумения. Возникает правомерный вопрос: зачем Нострадамусу понадобилось переносить действие своих катренов в третьестепенные поселки, в забытые Богом городки в Швейцарии и Австрии (9-15, 10–61), названия которых ему явно пришлось заимствовать из путеводителей Этьена, – в то время как в его «Пророчествах» не упоминаются, например, Константинополь, Краков, Варшава, Вильно, Киев, Москва, Эдинбург, другие крупные и важные европейские центры. В то же время «Альманахи» избавлены от подобных «географических излишеств»; зато в них фигурируют значимые области и города, которых нет в «Пророчествах».
При оценке значимости тех или иных населенных пунктов следует, впрочем, учитывать реалии XVI в. Например, Бужи (Беджайя), Байонна, Сен-Жан-де-Люз, Эгморт и Монако, ныне мало чем примечательные, во времена Нострадамуса имели исключительное экономические и военное значение; Лион был одним из центров общеевропейской торговли, потому появляется в «Пророчествах» чаще, чем, например, Париж. Тот же Берлин, без которого немыслима современная Европа, в Европе XVI в. не занимал такого важного места.
Предположения о причинах такой диспропорции могут носить лишь гипотетический