заурчало – утром-то было не до завтрака, выпила наскоро чашку чая и помчалась на автобус. Народу в столовой пока не наблюдалось – половина девятого утра, по здешним меркам, наверно, рано. Очень хотелось подойти к стойке, где без всякого надзора исходили паром румяные булки, и стянуть хотя бы одну, но я удержалась. Вот доложусь, что приехала, заселюсь в комнату – и отправлюсь завтракать уже на законных основаниях.
В административный корпус я явилась точно, как приказал Константин: к девяти. И прямо на пороге столкнулась с каким-то шкафом. Мужик тянул кило на сто пятьдесят, не меньше. Сплошные мышцы, а голова малюсенькая, как у динозавра. И глаза змеиные. Он сурово взглянул мне в лицо:
– Лиля Бодрова – это ты?
– Да.
– Пошли.
И стальными пальцами схватил меня выше локтя.
– Эй, дядя! – возмутилась я. – Я вообще-то на инструктаж пришла, а не в милицию!
– Будет тебе щаз инструктаж... – пробурчал он.
И буквально поволок меня за собой по коридору. Сердце упало. Что случилось? Может, из того номера, куда я заглядывала, украли золото?..
– Полегче! – обратилась я к охраннику. – Ты мне сейчас руку сломаешь!
– И надо бы, – проскрипел он.
Но хватку ослабил. Я разглядела, что на его черный пиджак пришпилен бейдж: «КИРИЛЛ МИНИН, СЛУЖБА ОХРАНЫ, СТАРШИЙ СМЕНЫ». Ничего хорошего это не предвещало.
Мы ввалились в огромный кабинет. Здесь нас ждали. Какой-то седовласый, крошечного росточка дядька. И, о счастье, Константин Сергеевич. Сейчас, в свете раннего утра, он показался мне еще красивее. Мягкий взгляд синих глаз. Точеный нос. Тонкие, благородного абриса губы. Такой прекрасный – но такой недоступный. И как же мне хотелось быть с ним рядом! Рядом – во всех смыслах. Только сейчас я особенно остро почувствовала, что мы принадлежим к разным мирам. Он – начальник отдела кадров, а меня, как шелудивую собаку, волочет охранник...
Я сердито стряхнула со своего плеча руку динозавра Кирюхи и возмущенно произнесла:
– Что вы себе позволяете? Я...
– Сядь, – перебил меня седовласый.
Черные угольки глаз сверкали, низкий, бархатный голос завораживал. Я послушно упала в кресло.
– Вы кто? – пробормотала я.
Вместо него ответил Константин Сергеевич:
– Это, Лилечка, Арсений Арсеньевич. Директор нашего санатория.
– Очень приятно... – начала я, но коротышка перебил:
– Еще раз себе такое позволишь – уволю.
Директор сделал зловещую паузу. Я молчала.
– ...Сразу бы выгнал, да за тебя Константин Сергеевич попросил, – с сожалением закончил он. – Поэтому на первый раз прощаю.
Я метнула на моего ангела-хранителя благодарный взгляд, но Костя – мой Костя! – смотрел не на меня. Он что-то разглядывал за окном и в свете весеннего солнышка казался совершенным, будто античная статуя. Я особенно остро почувствовала, что хочу его, немедленно, хочу всего, от кончиков длинных пальцев до синих глаз...
А