боязни и страха, не опасаясь повредить свое чувство «я». Этому она научилась еще в детстве, когда она даже с собственным телом не могла совладать и вынуждена была во всем его слушаться. Именно это и помогло ей выжить. В жизни Ванму случалось немало неприятных вещей, всякие гадости так и липли к ней, как рыбы-прилипалы к акуле, но ничто не смогло изменить ее внутри. Она всегда умела закрыть глаза, успокоить ум и остаться в прохладной темноте одиночества.
Вынырнув из ванной, она обнаружила Питера перед голоэкраном. Рассеянно кидая в рот виноградины, он смотрел какую-то пьесу, в которой японские актеры в масках громко орали друг на друга и важно расхаживали по сцене, делая огромные неловкие шаги и стуча деревянной обувью, словно играли персонажей по меньшей мере в два раза выше себя ростом.
– Ты что, уже японский выучил? – поинтересовалась она.
– Джейн мне переводит. Очень странные люди.
– Это древняя форма театра, – объяснила Ванму.
– Скучища страшная. Что, неужели эти вопли должны пробудить в зрителе какой-то отклик?
– Проникнув в смысл истории, – произнесла Ванму, – ты обнаружишь, что они выкрикивают слова, произносимые твоим собственным сердцем.
– Ага, стало быть, наши сердца изъясняются, говоря нечто вроде: «Я ветер, прилетевший с холодных снегов высоких гор, а ты тигр, чей рев оборвет хладный клинок моих морозных очей, когда ты содрогнешься и падешь замертво»?
– Вот он ты, – фыркнула Ванму. – Только и знаешь, что хвастать да насмешничать.
– Я круглоглазый вспотевший человек, воняющий, словно разложившийся труп скунса, а ты цветок, который не преминет завянуть, коль сей же миг я не приму благоухающую щелоком и аммиаком ванну.
– Глаза только в воде не открывай, – посоветовала Ванму. – Эти штуки жгутся.
Компьютера в квартирке не оказалось. Может быть, головизор использовался как компьютер, но если это и так, то Ванму все равно не знала, как с ним обращаться. В доме Хань Фэй-цзы Ванму не встречала подобных пультов управления, что неудивительно. Люди Пути старались не перенимать дизайн других миров. Ванму даже не знала, как выключить звук. Ладно, не важно. Она опустилась на циновку и попыталась вспомнить все, что узнала о японцах из курса истории Земли, преподанного ей Хань Цин-чжао и ее отцом Хань Фэй-цзы. Она понимала, что ее образование оставляет желать лучшего, поскольку обучением какой-то презренной служанки, которой она была до того, как попала в дома Цин-чжао, никто, естественно, не занимался. Поэтому Хань Фэй-цзы посоветовал ей не тратить время на формальный курс обучения, а следовать своим интересам и изучать то, что ее в первую очередь интересует: «Твой ум не испорчен традиционной системой образования. Ты должна открыть собственный путь к сердцу каждой дисциплины». Несмотря на кажущуюся свободу, Фэй-цзы вскоре продемонстрировал, что он весьма въедливый и дотошный преподаватель, даже когда ученик выбирает предметы по собственному желанию. Что бы она ни изучала в истории, какие