В запале ударник энергично жестикулировал и так тряс головой, что своей длинной бородой махал по столу, как метёлкой. Элем подозвал официанта и ещё заказал хорошего коньяку и икры для дамы.
Через полчаса музыканты вернулись на сцену. Рудик взял свой «сакс» и стал исполнять на нём соло. Играл он действительно виртуозно и проникновенно, у расчувствовавшегося Вали даже глаза стали мокрыми. Так что Элем не преувеличивал, когда говорил, что приятель достоин большой сцены.
«Что он забыл в этом маленьком посёлке, где такому таланту просто негде развернуться? – удивлённо думал Мазаев. – Больших денег тут уж точно не заработаешь».
Элем будто прочитал его мысли.
– В нашей стране предприимчивым быть опасно. «Таракан» недавно освободился. Кстати, так его прозвали за фамилию Тараканов. Так вот, влепили ему «пятак»: то ли левые концерты, то ли спекуляция импортными инструментами, а может фарца или валюта. По понятным причинам он не любит на этот счёт распространяться. Вот он пока и сидит тут, потому что со справкой об освобождении в кармане особо не погастролируешь. Хорошо ещё, что местный милицейский начальник человеком оказался – позволил ему на своей территории «по-тихому» работать. А то бы Рудику с его то руками (!) пришлось бы в грузчики наниматься: коль прижмёт и ящики пойдёшь таскать от полной безнадеги… Но всё равно, я верю, что однажды сюда заявятся представители Московской филармонии и на коленях будут умолять мсье «Таракана» вернуться, обещая все блага рая. Так что если через годик-другой увидишь в столице афишу с фамилией Тараканов, то знай, что это наш приятель вернулся из небытия.
Пришёл черёд расплачиваться за ужин. Как приглашающая сторона Гордей достал кошелёк, но Элем притормозил его:
– Но, но! Каждый платит за себя! Ведь так, Валюша?
– Я тебя обожаю, Элик! – слезливо всхлипнул пухляк и полез к нему обниматься.
Глава 12
День четвёртый
Утром по пути на пляж Мазаев выстоял очередь в кафешку за порцией варёных сосисок по десять копеек штука и пятнадцатикопеечным кофе. Он неторопливо жевал свои сосиски за высоким круглым столиком (стулья в этой «забегаловке» не были предусмотрены), с удовольствием прихлёбывая из картонного стаканчика. Кофе был обжигающе приятным. Мимо в сторону пляжа неторопливо тёк поток отдыхающих. У большинства довольные расслабленные лица. Некоторые задерживались возле стендов с вывешенными для свободного чтения последними номерами газет «Правда», «Известия», «Советская культура». Но таких немного.
Покончив с завтраком, Гордей подошёл к старичку-художнику, устроившему авторский вернисаж на главном туристическом маршруте. Полюбовавшись картинами и даже приценившись к некоторым, Гордей продолжил свой путь. По обеим сторонам улицы росли фруктовые деревья, и можно было свободно рвать плоды. Пока дойдёшь до моря наешься вишни, тутовника, абрикос…
На площади возле поселковой управы Мазаев наткнулся на аллею местных передовиков.