и смешно пытается не упасть в воду. По дрожащему кончику удилища я без труда догадываюсь: мы стали свидетелями удачной подсечки. На всякий случай вместе с сыном отступаю подальше от него вверх на склон, освобождая для возможной борьбы, и без нас на узком каменном козырьке, побольше свободного места, а вместе с ним и шансов на успех незнакомому нам рыбаку. В волне уже видно серебристое тельце рыбы. Нет, целой рыбины! Еще несколько секунд – и мордастый и крупночешуйчатый пеленгас с розоватым брюхом килограмма на два весом сильно бьется о каменистый берег, так и, норовя сорваться обратно в бушующую пучину. Рыбак вначале просто наступает на неожиданно легко доставшийся улов ногой. Но это мешает ему сменить наживку. Поглядывая на Антона, он отворачивается от нас, и несколько раз бьет, бурно протестующую сменой стихии рыбину по голове рукояткой складного ножа. Только после этого первый раз смотрит мне в глаза и… улыбается! Есть контакт! Я вновь его прекрасно понимаю и стараюсь закрепить успех:
– Смотри, Антон, какую рыбку выудил дядя! Это мы с тобой такие удачливые, только подошли и такую добычу преподнесли! Килограмма два с половиной, не меньше! – специально преувеличиваю я, обращаясь к незнакомцу.
– Да, нет, может и двух не будет…, – оглядываясь назад перед очередным забросом, уточняет рыбак.
Леса вслед за увесистым грузилом «украшенным» большим куском белого пенопласта, со свистом уносится метров на семьдесят в бушующее море.
– Я вообще-то кефальку пришел подергать… Вот, две небольшие штучки вытянул… А, пеленгаса никак не ожидал подсечь, тем более такого, крупного… Он так вяло клюнул, что я подумал «мелочь»… Вы стойте… Смотрите, пожалуйста…
– Зачем над грузилом прикреплен пенопласт? – начинаю выяснять важные стратегические особенности местной рыбалки.
– Дно каменистое, понимаешь, если пенопласта не будет, то возможен зацеп за грунт… А так, чуть поддернул – грузило сразу кверху идет…, – с большим интересом и охотой делиться своими хитростями рыбак.
– А на что ловите?
– На червя… Сивашского…
Я еще ранее обратил внимание на то, что именно появилось на чужом крючке, но до конца так и не разобрал, что именно это было, больше смахивающее на сороконожку. До этого момента душевного сближения спрашивать было неудобно.
– …А что, он не такой, как обыкновенный?
– Нет, конечно! На дождевого только бычок будет клевать, и то очень неохотно. Вся остальная рыба ловится здесь только на него… Смотрите какой он… С лапками… Он очень нежный и прихотливый, но если в деревянном ящичке под мокрой хэбэшкой хранить и в холодильнике, то дней пять он выдерживает…
Я вместе с сыном с интересом заглядываю в предложенный нашему вниманию деревянную коробку, содержимое которой, еще и в мокрой тряпке вежливо предоставлено нам для созерцания. Подобревший от предзнаменованного нашим появлением великолепного улова хозяин, медленно ворошит пальцами его