из студентов не поддержал «очкарика».
– Правильно, ребята, мы что, разве не друзья ему?
– Жалко Женьку, надо помочь ему, – раздались голоса из последних рядов.
– Вот и я говорю, – продолжал Одинцов, – надо группой поручиться за него и пойти к ректору.
Сам Женя на собрании не присутствовал и о решении ребят ничего не знал. Предупреждённый деканатом, он смирился со своим исключением и занятия не посещал.
Трое ребят во главе с Анастасом на приёме у ректора горячо ратовали за своего друга, сумели убедить всех, что Женя Усаченко рождён для медицины, что его неуспехи временные и преодолимые.
Результатом такой борьбы были не только отмена подготовленного решения об исключении, но и назначение стипендии этому студенту. Ректор сказал Одинцову, что если Усаченко не исправится, то придётся всю стипендию, им полученную, вычесть с Одинцова.
– Согласен, согласен на такие условия, – воскликнул Одинцов, понимая шутку ректора и в то же время, будучи уверенным в способностях Усаченко.
С удвоенной энергией после этого взялся за учебу Усаченко, сократив теперь, благодаря стипендии, ночные дежурства.
Закончив институт с отличием, Усаченко был первым кандидатом в аспирантуру, но попросился направить его туда, где больше всего нужны были его руки…
Что заставляло здесь, в лесу, воссоздавать в голове Анастаса эти и другие картины его жизни, непонятно. Ясно одно, что многое из прошлого он переживал снова и с не меньшей силой, чем в давно ушедшем прошлом.
Потом Анастас вспомнил, как он пришёл сегодня на лесную поляну, чтобы сделать зарисовки и, увидев здесь нечто необычное, потерял сознание. Он открыл глаза, посмотрел вокруг себя и попытался подняться на ноги. Монотонный, журчащий шум снова напомнил ему об утренних видениях.
Поднявшись, Анастас сквозь шум начал улавливать отдельные слова какой-то непонятной речи. Потом слова стали отчетливее, громче и он услышал фразу, обращённую к нему:
– Не пугайся, человек, и не пытайся пока увидеть меня. Стой на этом месте и слушай, что я тебе скажу.
Хотя Анастас понял слова, сказанные ему, он всё же сначала повернул голову направо, потом налево, поднял глаза кверху и, никого не увидев, снова прислушался к голосу.
Этот голос слышался не совсем обычно – он не имел источника, не воспринимался ушами, как органами человеческого слуха. Голос как бы возникал сам по себе в голове Одинцова и сразу ощущался слуховым центром головного мозга.
Ты пока не видишь меня, но можешь со мной разговаривать. Можешь мне отвечать и даже, если захочешь, спрашивать. Не надо напрягать свои голосовые связки, говори со мною мысленно, я тебя слышу и понимаю.
Анастас, словно оцепенелый, стоял и слушал рождающиеся в голове слова:
– Я с тобою уже немного знаком. Первая встреча у нас была здесь вчера, только я не давал о себе знать, чтобы не разрушить твои мозговые клетки. Из опыта нам известно, что существо, подобное