это уже откровенное вранье!
– А мне сказали, что ты был с дамой. И дама эта была много моложе тебя. Блондинка.
– Кто тебе это сказал?
Отец кинул на Маришу внимательный и немного испуганный взгляд.
– Кто? Говори!
– Соседка мне сказала. Твоя соседка из квартиры напротив.
– Она что… Следила за мной?
Внезапно папа рассердился. У него даже усы в гневе зашевелились. Мариша нахмурилась. Ей совсем не нравилось, как реагирует отец на ее вопросы. И дело тут даже не в его болезни. Нет, он злится так, словно ему есть что скрывать от своей дочери.
– Папа, я хочу тебе добра. Ты мне веришь?
Глаза папы подобрели.
– Верю, Маришка. Но тебе и правда лучше не знать, что я делал прошлым вечером.
– Почему?
– Потому что тебя это не касается! Я взрослый мужчина, и у меня может быть своя личная жизнь!
Мариша прикусила язык. В принципе, ее папа прав. Это не ее дело, с кем папа проводит вечера или даже ночи. Врачи ей сказали, что отца они подобрали уже сегодня утром, в семь часов двадцать минут. Откуда он возвращался в такой час? Ясно, что ночь он провел у женщины. И про эту женщину разговаривать со своей дочерью он не хочет. Пока не хочет.
– Ладно, папа, я пойду.
– Уже?
– Мне пора. К тому же врач предупредил, что у меня только пять минут. А я и так злоупотребила.
– Погоди! – остановил ее отец. – Скажи мне сначала… Ты была у меня дома?
– Конечно.
– И как там? – поинтересовался папа. – Все в порядке?
– А почему ты спрашиваешь?
– Просто. Так что там? Порядок?
– Полный порядок! – соврала Мариша, твердо решив, что будет придерживаться этой версии до тех пор, пока не вернет деньги отца или хотя бы не найдет людей, виновных в исчезновении пяти папиных миллионов.
Отец о чем-то подумал, а потом спросил снова:
– Ты когда ко мне домой заходила? Сегодня?
– Да.
– И там все в порядке?
– В полном порядке.
Отец задумался, явно не зная, что спросить еще. А потом произнес:
– Но ты еще придешь?
Голос отца звучал жалобно.
– А свою даму сердца ты отчего к себе не позовешь? – ехидно поинтересовалась Мариша.
– Мариша, ты жестока.
– Отнюдь. Просто если ты боишься меня с ней знакомить, вдруг мы тут с ней столкнемся?
– Не столкнетесь.
И отец отвернулся к окну, демонстрируя свое настроение. В больничной казенной рубашке, с проводками, морщинистый и дряхлый, но такой родной и любимый! И раскаяние буквально затопило Маришу с головой.
– Ладно, прости меня, пап, – произнесла она тихонько.
Не поворачивая к ней головы, отец спросил:
– Так ты придешь завтра?
– Да. Завтра приду. Что тебе принести?
– Одежду, – тут же откликнулся отец. – Терпеть не могу эти больничные балахоны. Чувствую себя в них заранее обреченным.
– Что ты, пап! Врачи говорят, что