от примитивных особей научается, нисколько не покушаясь на глубину страстных чувств – лишь распределять их по времени, месту и обстоятельствам.
Чему же радоваться, если даже в общем потоке людей и машин в тебе усматривают не учительницу или врача, не леди или джентльмена, а в первую очередь тело, виртуально податливое под сексуальные фрикции – оральные, анальные, какие ещё? Разве что – лоральные?
Почему мы называем однополое сожительство ненормальным?. Да потому, что если следовать официальному правовому распространению этой тенденции – то прямо направимся к вырождению своего рода и всего рода человеческого. Самих геев никто и не винит – покуражутся и придут к разбитому корыту.
Винят тех – кто поощряет это как тенденцию прогрессивную, а однополую любовь – как нечто высшее!
5. Об основном неосновном инстинкте
Основная причина, по которой Европа введена в заблуждение тем, что основным инстинктом принялись считать инстинкт сексуальный – есть выводы Зигмунда Фрейда из анализа «подсознательного», с запечатлёными в нём страхами, неврозами, Эдиповыми комплексами и иными проявлениями психической неустойчивости людей. Но надо ли особо аргументировать, что к цивилизованым обществам – людей повело отнюдь не подсозенание, а осознание разумом инстинктивного поведения в пользу и развитие самого важного инстинкта – инстинкта самосохранения, в том числе и от беспорядочного секса, последовательно затем сформированного в высшую ценность каждой человеческой жизни.
Это оно решало проблему – продолжать шествовать по жизни «в чём мать родила» или всё же укрыть кожные покровы и интимные места – от проникновений вредных внешних воздействий. Появились понятия о личной гигиене, повсеместной санитарии и комплексной профилактике – заведомо упреждающих и сокращающих их воздействие на здоровье человека.
Но самым непробивным с этой позиции оказался именно сексуальный инстинкт, с его непосредственными проникающими контактами, не терпящими никаких укрытий одеждами и возбуждающие чувственную страсть до уровня, затмевающего разум с его попытками обезопасить и этот процесс. И, конечно же, со страстным желанием его повторения и разнообразия – с другими партнёрами, в групповых вариантах и различных позах, а у особых фантазёров и с искусственными имитаторами сексуальных фрикций и вплоть до полного извращения природного естества окончательной утерей половой ориентации.
И, как нетрудно вывести из этой последовательности – изначальный посыл ко всему сексуальному как раз и заключается в освобождении от каких-либо одежд, к чему с удовольствием потянулись раличного рода эксгибиционисты и нудисты, а также все те, кому очень понравилось являться массовой публике со сцен и экранов – в мини-неглиже, с телодвижениями, недвусмысленно намекающими на готовность последовать основному, по Фрейду,