с пацанами из Таниного двора, и если бы не её брат Юра, который встал на мою сторону, мне пришлось бы туго. Быстро бы они отбили мою любовь к Тане. Впрочем, Таня и сама не отвечала мне взаимностью и мы с ней вскоре расстались. На память о Тане мне осталась Молдаванеска с тем магическим аккордом, на котором я должен был выбежать из хоровода в центр и прижать её к себе, усадив на своём колене. Зато я подружился с её братом, да так крепко, что он пригласил меня к себе не день рождения. А это было важным знаком.
На свой день рождения я приглашал со всего двора только четверых друзей. Мой друг Вадик Крацкин подарил мне клайстер с марками. Женька Золотов, сын нашей дворничихи тети Тони, бамбуковую палку, Вовка Бедик – книгу «Аврора уходит в бой», а Вовка Захаров – красную эмалевую звезду от офицерской фуражки. Мы съели пирог и стали рассматривать подарки. Все это теперь было мое, а пацаны, разглядывая свои вещи, нехотя прощались с ними навсегда.
С Юрой мы записались в конькобежную секцию на «Динамо» и сошлись на общем интересе к почтовым маркам. Мы оба были больны страстью к их собирательству. Марки можно было выменять в обществе филателистов, которое собиралось по воскресеньям во Дворце культуры им. С. М. Кирова, можно было выменять у пацанов в школе или купить в магазине «Филателия». Мы ходили друг к другу, разглядывали под лупами свои марки и мечтали о тех странах, откуда они прилетели на почтовых конвертах. Уже не помню, с какого это лиха я раздобрился и Юрке на день рождения совершенно бескорыстно подарил всю свою коллекцию марок в двух замечательных альбомах. Вскоре мы с ним тихо расстались навсегда, без ссор, без драк, без сожаления.
Изгнанный из кружка танцев, я, униженный и оскорбленный, ошибся дверью и забрел в подвал дома пионеров, где находился фотокружок. Там в красной темноте ребята сновали из одной комнаты в другую.
– А чего это вы здесь делаете? – спросил я, зайдя в одну из комнат. Комната была освещена глухим красным светом, а на столах стояли глубокие ванночки с какой-то прозрачной жидкостью.
– Гляди сюда, – сказал Сашка из нашей школы и опустил в жидкость белый лист бумаги. На нем тут же начали проступать лица пацанов, которых я знал по школе.
– Чудеса! – подумал я. Хочу быть фокусником.
Но для этого требовался свой фотоаппарат. Я начал просить, чтобы мне его купили, и на десятый день моего рождения мне подарили фотоаппарат «Смена» за 110 рублей. Была еще «Смена-2» с автоспуском, но она стоила 130 рублей, а двадцатка для нашей семьи тогда была целым состоянием. Так я стал фотографом. В кружок мы могли прийти в любое время, проявить свою пленку, отпечатать фотографии и показать их Мастеру. Он делал замечания и указания, и мы исчезали в творческом тумане. Добавляли знаний и школьные уроки рисования, на которых учительница заставляла нас изображать на листах бумаги составленные её натюрморты и отображать форму предметов игрой света и тени.
Я