вышел из подъезда. Оглянулся по сторонам и пешеходными тропинками направился прочь. Миновав жилую застройку и выйдя к парку, иранец вновь окинул долгим взглядом окрестности, но в полутьме не увидел фигуры за кустами. Сел на скамейку, и тут подошел плотный мужчина. Завязался бурный диалог. Плотный звучал главнее, его громкие слова на фарси Карим слышал лучше, нежели оправдания первичного объекта слежки.
– Реза, вечно все портишь! И зачем только взял тебя на службу? Вернись за деньгами.
– Дядя, я заберу сумку послезавтра, если Фарук не передумает. Думаю, он продолжит работу на прежних условиях. День-два ничего не решают. Давайте подождем.
– Ладно, уговорил. Смотри, отвечаешь за «бабки». Не сделает перевод, послезавтра принесешь. Все 400 «штук». Понял?
– Понял. Как вы сказали, так и сделаю.
Для Карима родным был дари – афганский диалект языка фарси, на котором говорили в Иране. Поэтому он смекнул, что речь шла о серьезной сумме. Понял: что выпал шанс сорвать куш, что надо рискнуть. Оттащил палестинца подальше от скамейки и жарко зашептал в ухо, чувствуя, как напрягается напарник, превращаясь в подельника.
– Махмуд, сколько должен Фаруку?
– Он меня на счетчик поставил: тысячи три. Отдавать нечем. Отец дает по 50 крон в неделю – курам на смех. Иди, говорит, подрабатывай. Просто мечтаю вкалывать как ишак.
– И у меня долг большущий. А вот те иранцы балакали, что оставили у Фарука большие «бабки». Может, грабанем старика и поделим навар?
– Круто. И как мы это сделаем?
– Я с ним забил встречу на девять. Войду и шарахну по башке. Деньги прихвачу и к тебе.
– Круто, а мне чего делать?
– На шухере постоишь минут пять.
– Круто. Пошли.
Бросив слежку, парочка двинулась назад. По дороге Карим поднял из урны пластиковый пакет супермаркета «Консум» и поискал что-то тяжелое. На его удачу ледник, проходивший через Скандинавию 17 тыс. лет назад, выворотил и обкатал миллиарды кусков гранита. Один валун афганец аккуратно взял пакетом, надев последний на руку как перчатку, затем вывернул пакет. Камень оказался внутри. Ему нередко приходилось так убирать собачьи кучки возле кондитерской – Dr. Oban требовал чистоты. С кистенем в руке (булыжник заменил гирю, пакет – цепь) Карим шел вперед. Сзади, вертлявой лодочкой за кораблем, следовал по синусоиде Махмуд.
Позвонив в квартиру, афганец повернул лицо к дверному глазку, чтобы хозяину было хорошо видно. Впустив клиента, «банкир» уселся на диване, оставив посетителя стоять перед собой. Инстинктивно оберегая хромую ногу, Карим оперся левой рукой на дверной косяк. Выдержав подобающую паузу, хозяин брезгливо поинтересовался:
– С чем пришел, оболтус? Опять просить в долг?
– Уважаемый Фарук, принес деньги перевести отцу. Вы же знаете, я так делаю раз в квартал. Не откажите.
– Сколько? Родителям помочь не можешь толком, крохи отправляешь.
– 500 крон. Надеюсь, вы накинете немного сверху за информацию.
– Что