подъем, крики «Эврика!» и «Можно – все!» – все это было рядом, близко-близко, вокруг и около. Вот только самого Аристарха, так или иначе вовлеченного во всеобщее ликование, гвалт с толчеей начали утомлять.
Он научился абстрагироваться, преуспел в том, чем и отличается настоящий ученый от обычного, среднестатистического человека, – стал рассеянным и, казалось, не замечал ничего вокруг: ни бытовых неудобств, ни скучной монотонной работы, ни радости более удачливых коллег. Он настроился на результат. Он знал, он искренне верил, что однажды его время придет, что праздник на его улице вновь расцветит окружающий мир красками, звуками, а там и вкус к жизни вернется…
Проходя, он неприязненно покосился на стоящее особняком длинное двухэтажное здание. Вряд ли нынешняя столовая Института гидродинамики была виновата хоть в чем-то, однако пять лет назад, в 1968 году, на исходе того самого десятилетия надежд, научного поиска и энтузиазма, именно в этом здании произошел надлом, оголивший нервы Аристарха. Сейчас – столовая, а тогда здесь располагалось кафе «Под интегралом», любимейшее место прогрессивно настроенной молодежи, литературный и дискуссионный клуб, настоящее «государство в государстве». Нельзя сказать, что Аристарху были так уж интересны щекотливые темы и студенческие споры, однако посещения кафе создавали ощущение причастности, вовлеченности в кипучее движение юных гениев. Здесь он ненадолго просыпался и заново заражался жаждой открытий, именно здесь приглядывался к лаборанткам и младшим научным сотрудникам женского пола на предмет гипотетической спутницы жизни…
А потом ему тут же доходчиво объяснили, что его поезд ушел, что заниматься поиском и самореализацией ему следует в каком-нибудь другом месте, более соответствующем его возрасту и статусу.
Про возраст он даже не сразу понял и по пути домой глупо улыбался эдакой нелепице. Разве не считается он молодым, трудолюбивым и перспективным сотрудником? Разве не находится в самом начале пути, очередными вехами которого станут научные открытия, отдельная квартира и красавица-жена с любимыми детьми?
В какой-то момент улыбка сползла с его лица. Ему – сорок семь. Молодым и перспективным (особенно на фоне некоторых профессоров, настоящих корифеев с поистине академическими бородами) он считается в своем институте, да и то лишь потому, что до сей поры ничего не совершил, не добился, не достиг. Он кропотливо выполнял работу, методично получал необходимые данные, терпеливо ставил скучные эксперименты – он медленно, но верно шел к результату. Справедливости ради стоило отметить, что находились и такие, которые двигались к цели куда медленнее Аристарха, а то и вовсе забрасывали «неподходящую» тему, уходили из научных лабораторий на производство или принимались обучать первокурсников давно известным премудростям. Но были и другие: защитившие докторскую диссертацию, опубликовавшие несколько серьезных статей, получившие некий ощутимый результат своих исследований