утра сонной мне.
Сна спадут пелéны, шоры,
Мысль пробудится, ясна.
Я раскрою в окнах шторы, –
Засияет в них весна.
На столе – букет фиалок,
Бело-жёлто-синих крох,
Он слегка подвял и жалок.
Рядом ландышей горох.
Сладковатым ароматом
Одурманит меня вдруг.
Пусть мой будет день богатым,
Как цветами вешний луг.
Утро – всё, как ожиданье
Чуда, сказки, волшебства.
Как наклон и колебанье
Жизни шаткого шеста…
Жара в красках
(В тени +33 градуса)
Ультрамариновое утро.
И синий кобальт меж ветвей.
Для тех, кто к ночи не был мудрым,
Не будет утро мудреней.
И новый день в жаре и поте,
Как предыдущий, пролетит.
Людей в реке, как груш в компоте, –
От девяти до девяти.
Распят телами местный пляжик,
Кишит, орёт, визжит река.
А тот, кто лыка уж не вяжет,
Лежит «цыплёнком табака».
Краплак и кадмий, окись хрома[10], –
Пестрит, жужжит весь пляжный рой.
Народ бежит к реке из дома,
Гоним нещадною жарой.
До синих плещутся мурашек,
Мелькают юркие мальки –
Детишки в речке, а мамаши
Готовят снеди им кульки.
Какой-то дурень оголтелый
На всю приёмник врубит мощь.
Ум перегрет и в ссоре с телом.
И завтра нам не светит дождь.
Жара. Жарища, как в пустыне.
Полýденный, без ветра зной.
К закату чуть народ остынет,
Гуськом потянется домой.
Чуть меньше дома – двадцать восемь.
И есть не хочется, но – пить.
В жару невольно вспомнишь осень. –
Жди, будет повод погрустить.
Оставь «филиппики»[11] на осень:
Дожди и холод ждут нас в ней.
Раскинет ночь всю в звёздах простынь.
Пусть утро будет мудреней…
Попытка самоуговора
В день Вознесения Христа
Так дивно Ангелы нам пели!
Их взоры в синих небесах
Как будто в души нам глядели.
Две ветви веры в этот день
Вновь ýзами соединились,
Рассеял свет размолвки тень,
И Ангелы возвеселились.
И умиленная слеза,
Нежданная, из глаз скатилась,
И всё, что видели глаза,
Небесным светом осветилось.
……………………………………….
А в это время наверху
Сверлила дрель и бухал молот.
Болел и ныл сустав, опух,
И слух терзало дрели соло.
Соседка делала балкон, –
Чтоб не балкон был, а «конфетка».
Был так некстати шум и звон,
Примерно, как свинье салфетка.
Но я терпела. А куда,
Простите мне, могла я деться? –
Ведь к часу Страшного Суда
Есть смысл к сим звукам