сирена. Рядом с ними остановилась машина скорой помощи, и санитары отобрали у нее отчаянно заоравшего младенца. И от этого крика у нее едва не разорвалось сердце.
Вслед за медиками к ним подошел офицер полиции и принялся их расспрашивать прямо у «скорой», пока Либерти пристально следила, как малышу выдают соску и заворачивают его в чистое одеяло.
– С ним все будет в порядке? – спросила она, когда один из санитаров вылез наружу и начал закрывать двери.
– Сложно сказать.
– Куда вы его отвезете?
– Ближе всего северо-западная.
Маркус мгновенно отвернулся от полицейского.
– Везите в детскую. – Он уже успел снова надеть мокрую грязную футболку.
Пожав плечами, санитар захлопнул двери, отрезав их от младенца, и «скорая» уехала.
Когда полицейский записал их последние показания, она спросила:
– Вы сумеете отыскать его мать?
В ответ он лишь пожал плечами, и Либерти вздохнула. Да и чему тут удивляться? Она сама едва пережила собственное детство, потому что у всех, за исключением бабушки Девлин, не было времени проверять, что там происходит с малышкой Либерти Риз.
– Если бы мать оставила ребенка в полицейском участке, одно дело, но это… – Он снова пожал плечами. – Не уверен, что мы сможем ее отыскать. Обычно детей бросают рядом с местом их рождения, и кто-нибудь из соседей всегда что-нибудь знает, но посреди парка?
Он повернулся, словно считал разговор оконченным.
– А что будет с ребенком? – остановил его Маркус, хотя Либерти и сама могла ему на это ответить.
Если не удастся отыскать родителей, малыш окажется в системе опеки и рано или поздно попадет в приемную семью, но, скорее всего, только после того, как закроют его дело. А на это потребуется определенное время и тогда он уже не будет таким малышом. Он будет значительно больше. Да к тому же он еще и темнокожий. А это значительно усложняет дело.
Либерти невольно посмотрела вслед уехавшей «скорой».
Полицейский улыбнулся Маркусу:
– Отдел опеки о нем позаботится.
Она непроизвольно поморщилась. У нее не было ни одного приятного воспоминания об этой структуре равнодушных людей. Повзрослев, она поняла, что они просто не справляются с огромным потоком попавших к ним детей, но все равно не могла забыть, как когда-то спрашивала, почему за ней не приходят ни мама, ни бабушка Девлин, а в ответ ей без конца твердили, чтобы она успокоилась и не думала о ерунде. Как будто она могла не думать о внезапно исчезнувшей матери.
Что же все-таки ждет этого малыша? Посмотрев на руки, она вдруг поняла, что успела привыкнуть к весу крошечного тельца.
– Маркус, – прошептала она, пока полицейский садился в машину. – Мы не можем его потерять.
– Что?
Она схватила его за руку, словно шла ко дну и лишь эта рука могла ее спаси.
– Малыш. Он окажется в системе опеки, но когда полиция закроет дело, может быть уже слишком поздно.
Маркус смотрел на нее так, словно она вдруг заговорила