провожал? – спросил я у Женьки.
– Не-а, – махнул он рукой, – родители тоже на отдых свалили, их нет в городе. И в стране тоже – они на Кипр умотали.
Потом Женька принялся бегать по салону, со всеми знакомиться и спрашивать, у кого какой страх. Ребята отвечали. Кто-то боялся летать на самолетах, кто-то темноты, воды, кошек, собак…
Вскоре я привык к автобусу, и мне стало не так жарко. Он мерно качался, иногда подпрыгивая на выбоинах или на «лежачих полицейских», от жары меня разморило, и я задремал…
Внезапно раздался жуткий вой. Автобус резко затормозил. В салоне наступила мертвая тишина. Сначала все замерли, смотря в сторону водителя, потом начали переглядываться.
– Что это было? – спросил Женька. – Почему мы остановились?
– Волки, – тихо сказал водитель, но его расслышали абсолютно все.
Не сговариваясь, мы повскакивали со своих мест и столпились рядом с водителем.
– Ни фига себе, – присвистнул Женька.
Удивиться было чему. Прямо перед автобусом стояли три огромных волка с открытыми пастями и смотрели на нас. С зубов капали вязкие слюни и падали в дорожную пыль. Они явно не собирались уступать нам дорогу.
– Что делать будем? – поинтересовался кто-то.
– Ехать вперед. Они испугаются и разбегутся в стороны, – подал идею Женька.
– А если не разбегутся? Что их, давить, что ли?
– Но не стоять же нам тут три недели из-за них? – резонно заметил мой новый знакомый.
– У меня есть ружье, – проговорил водитель.
– Ой, дяденька, да вы сто! – заголосила какая-то низенькая худенькая конопатая девчонка с косичками и в больших очках. На ее зубах громоздилась мощная металлическая конструкция для исправления прикуса, из-за чего конопатая шепелявила. Такую штуку носила моя двоюродная сестра, и я знал, что «благодаря» брэкет-системе на время лечения появляются дефекты речи. Создавалось впечатление, что зубы девчонки целиком и полностью состоят из металла. – Нельзя зе зивотных просто так убивать!
В автобусе наступил шум-гам.
– Не по-человечески это!
– Я в Гринпис напишу и про вас расскажу!
– А я в «Юный натуралист»! Я туда узе писала! Как-то раз отдыхала у дяди в воинской сясти и видела, как солдаты сенков били! Правда, зурнал нисем не помог… – вспомнила конопатая.
– Уберите свое ружье!
– Не смейте трогать волков, они вам ничего плохого не сделали!
– Сросьно рузье спрясьте, или я буду крисять! А-а-а-а! И-и-и-и!
– Да замолчите вы! – не выдержав, прикрикнул потный водитель. Его, по-видимому, тоже раздражала жара. А тут еще эти неизвестно откуда взявшиеся волки и девчонки-активистки. – Не собираюсь я ни в кого стрелять!
– А зачем зе рузье берете, а? – с ходу завелась та очкастая девчонка. Несмотря на свою хилую комплекцию, она, как я понял, могла любого скрутить в бараний рог, даже водителя. Интересно, чего боится она?
– Если я беру ружье, это не значит, что я буду стрелять в волков, – сказал водитель и угрожающе посмотрел на активистку.
Она ахнула и снова