Ирочка. – Можно подумать, на теплоходе есть все на свете. И вообще, какая разница, куда Просто Настя делась? Главное то, что ее нет на теплоходе.
– О! – охнула Люба и выпучила глаза.
Мы все уставились на нее.
– Ну? – бросила Ирочка. – Что ты охаешь?
– А сто, если… ой, нет! – замахала Люба руками.
Она замахала так сильно, что очки слетели с ее носа и полетели вниз.
– Ой! Ловите! – завопила девчонка, хватая руками воздух.
Но очки мы не поймали, и они упали на нижнюю палубу и разбились.
Подбородок Любы мелко затрясся. Даже косички затряслись.
– Оськи… – прошептала она, смотря на блестящие осколки. – Я без оськов…
– Так тебе даже лучше, – призналась Ирочка. – Моложе выглядишь.
– Оськи… – снова прошелестела Люба. – Я без них не могу. Я зе слепая как крот. Оськи-и-и! Я нисего не визу!
Люба зарыдала. Мы все стали ее успокаивать. Я вспомнил, что в моей небольшой сумке «Адидас», которую я взял с собой, лежали очки на всякий случай. А так я носил контактные линзы.
– У тебя минус? – участливо спросил я.
Люба, зарыв лицо в ладони, утвердительно покачала головой.
– Не плачь, я тебе свои дам, – сказал я, доставая окуляры.
Примерив их, Люба вздохнула:
– Слабые, конесно, но лучсе так, чем вообсе без них. Спасибо.
– Не за что, – улыбнулся я.
– А тебе, между прочим, мужские очки идут больше, – прямо-таки фонтанировала комплиментами Ирочка, которая недавно дралась с Любой не на жизнь, а на смерть. – Так из-за чего ты охала, прежде чем очки уронить?
– А! – вспомнила Люба. В моих прямоугольных очках она действительно выглядела симпатичнее. – Сто, если Настя упала за борт, и ее перерезало-перемололо в мясной фарс винтами?
Мы все снова замолчали.
– Да нет, – с сомнением протянула Ирочка. – Не может быть.
– Это почему зе? – тут же захотелось знать Любе.
– Ну… В принципе, конечно, может… Но не хотелось бы… Она была нормальной вожатой…
Слово «была» меня несколько покоробило, как будто Настю и правда разрубило винтами. Мы еще немного помолчали, думая каждый о своем, и тут я заметил, что на небе сгустились тучи, поднялся ветер, и пару раз даже громыхнуло. Чайки куда-то исчезли.
– Шторм, что ли? – спросил Женька. Ему на нос упала крупная капля дождя.
– Ой, слушайте! – воскликнула Ирочка, не замечая дождя. – Я сейчас сбегаю в рубку, вдруг Настя там, а мы паникуем?
И она помчалась в рубку.
Тревога сразу отлегла. В самом деле, напридумывали мы всяких ужастиков, а Настя, наверное, сидит в рубке и с капитаном чаек попивает, чтобы нам не мешать развлекаться.
Ира вернулась через минуту, но она уже не бежала, а медленно шла, опираясь о борт. Ее лицо было белое как простыня.
– Ну что, она там? – поинтересовался я, и снова тревожное предчувствие кольнуло меня.
– Насти там нет, – прошептала Ирочка.
– А ты спросила у капитана, где она? – ожил Женька.
– Нет.
– Почему?