в них что-нибудь было?) и уставились на нее недобрым, осуждающим и уничтожающим взглядом.
– Сиди уж, деточка, до конечной, – посоветовала какая-то старушка, со всех сторон придавленная чьими-то громадными клетчатыми сумками.
Танька, как назло, находилась в самом конце маршрутки, и до выхода ей пришлось бы пробираться с большим трудом. Но выходить-то надо.
– Ага, ага, – поддакнули все, – как мы тебя выпустим? Сиди уже давай и не возникай. Уроки учи.
– Ну, вы все одновременно выдохните, и я вылезу, – невозмутимо предложила Танька.
Пассажиры переглянулись.
– А что, это идея, – сказала та старушка. – На счет «три». Раз, два, три…
Все выдохнули.
Танька пулей выскочила из маршрутки, которая газанула еще до того, как девчонка полностью вылезла, и огляделась.
Внезапно – темнота.
Сознание унеслось в какую-то черную воронку. Его полет сопровождался грохотом классической музыки, которая доносилась из уезжающей маршрутки.
Глава 2
Бредятина на постном масле, или Цыганское гадание
И что бы вы думали? Танька…(волнующая барабанная дробь)… проснулась.
Трень-трень-трень… – прозвенел будильник.
Танька вскочила с кровати как ужаленная. Она тяжело дышала, пот с нее тек градом.
– Ни черта себе сон, – сказала она, наливая себе воду из-под крана. Залпом осушила стакан. Зубы звонко стучали о его стеклянные стенки. – Ну и сон… Бли-и-ин… Кому скажи – не поверят. У меня нет мозгов! Цирк бесплатный. Ха!
Таньке стало смешно. Такая чушь может только присниться, в жизни такого не бывает. Да и потом, главное доказательство – Сарафанов не умел играть в футбол. Мяча он боялся как огня. А все потому, что в детстве старшая, уже умудренная жизнью семилетняя сестра ему внушила, что во всех футбольных мячах заложены бомбы, которые рано или поздно взрываются. Сарафанов вырос, понял, что сестра глумилась над ним, но страх перед взрывчаткой в мяче остался.
Размышляя над судьбой Сарафанова, Танька примчалась в школу. И сразу – к своей соседке по парте и по совместительству лучшей подруге – Дуське.
– Дуська, прикинь, что мне приснилось! – закричала Танька. – Мне приснилось, что мне снится сон! – И Танька все выложила подчистую. А под конец рассказа поинтересовалась: – А Галка где? Хочу ей сон рассказать. А Сарафанов?
– Ты бредишь? – осведомилась Дуська. – Какая еще Галя с Сарафановым? Они ж тебе приснились. Знаешь, ты кто? Юмористка на всю хату! Блин! Сто раз просила не называть меня Дуськой! Я Евдокия!
Таньке стало как-то нехорошо. Внутри что-то словно перевернулось.
– Ка-а-ак это?.. – несколько заторможенно спросила она, медленным взглядом обводя класс.
– Да вот так, «каком» кверху, – пожала плечами Дуся. – А про мозги и думать забудь – этого не может быть. Человек без мозга не сможет жить. А на башке у тебя что? Черт-те что и сбоку бантик?
Танька взяла зеркало и посмотрелась в него – действительно,