голову, смотрит в ее широко распахнутые глаза. – Я не пожелал, не соблаговолил назвать вам свое имя.
– Почему? – спрашивает она, заранее зная, предчувствуя его ответ.
– Потому, что у меня нет имени, – поет он. – Потому, что я – плод вашей фантазии. Называйте меня так, как вам будет угодно.
– Мне угодно узнать ваше имя. Ваше настоящее имя, потому что вы – настоящий. Вы – живой, реальный человек, с которым я познакомилась во сне, – поет она.
– Вы и сейчас спите, Елена, – шепчет он. – Просыпайтесь. Просыпайтесь. Когда вы окончательно проснетесь, вы поймете, что меня нет. Что ивы плакучей сплетенные ветки вы принимали за человека.
– Вот и отгадка! – улыбнулась она. – Ваше имя – Иван. Верно?
– Да, – ответил он неуверенно.
– Ванечка. Ваня. Иванушка. Вам идет ваше имя. Оно словно специально для вас придумано. Верно угадано. Так же, как мое, данное мне, угадано верно. Оно мое, мое, мое не бывает.
– Какая ты смешная, – улыбается он. Проводит рукой по ее соломенным волосам. Жестким, прямым, как солома, высохшая на солнце. – Ты такая смешная и такая родная-родная, что «вы» – не уместно. Потому что «ты» было раньше. Оно было прежде, давнее, еще до сотворения мира. Нашего мира грез. Помнишь, мы были вместе?
– Мы были вместе не во сне, а в солнечной реальности, – прошептала она и закрыла глаза.
– Поэтому мы не могли не встретиться сегодня, когда луна такая белоликая, – сказал он, прикоснувшись губами к ее лбу.
– И твой поцелуй так же неповторим, так же невинен, как тогда, когда мы были братом и сестрой.
– Открой скорей глаза, смотри на звездный дождь, – приказал он. – Такое только в августе бывает.
– Дождь вместе с лунным ликом уплывает,
Куда-то вдаль по озеру скользя.
Нельзя нам вместе быть с тобой.
Нель-зя, Нель-зя…
– прошептала она. Крепко сжала губы, подумала: – Мука какая.
Любить до забытья. Забыть все правила приличья.
Лететь в огонь, но вдруг опомниться,
Остановиться, замереть и,
Губы стиснув, повернуть назад.
По лезвию острейшему ножа
В кровь сердце, душу – в кровь,
Чтобы не крикнуть, чтоб не застонать.
Убить в себе любовь, чтоб воскресить любовь…
Исчезнуть, умереть, чтобы воскреснуть…
Стать самой дивною на свете песней,
Которою приветствуют рассвет лесные птицы…
А до рассвета пусть тебе не спится,
Чтобы не снилась я… чтоб мне не снился ты…
Мои мечты несбыточны, быть может.
Мороз по коже. Дрожь. Озноб непониманья.
И долгое с тобою расставанье, мой милый, милый, милый брат…
– Моя сестра, стрела разлуки мне пронзила сердце. Прощай… Мы расстаемся навсегда…
Она открыла глаза, тряхнула головой, потерла виски.
– Что только не пригрезится в полнолунье? Предупреждали меня не спать у озера. Я и не собиралась. Присела на берегу и… – она рассмеялась, – погрузилась в сон. Побегу домой, расскажу обо всем Валюшке. Нет. Я никому не стану рассказывать про все, что видела