отдавал команды, которые рупор доносил до набережной.
Была ночь, но при свете сверкающей луны и искрящихся звезд зрители легко различали очаровательную головку этого юноши, чьи густые вьющиеся светлые волосы спадали на плечи, отбрасывая под освещавшими их серебряными лучами коричневато-желтые отблески.
Позади корсара, в костюме неаполитанского моряка, почтительно и смиренно держался огромный матрос, двухметровый великан. Должно быть, он-то и служил своего рода могучей рукой, исполнявшей волю золотоволосого. Во взгляде капитана сквозили уверенность и расчетливость. Внезапно его звонкий голос прокричал:
– Стать на якорь!..
Якоря упали, и пароход остановился.
В ту же секунду толпа, захлопав в ладоши, нарушила тишину громогласными здравицами; форты по приказу дея громыхнули из всех орудий, словно приветствовали коронованную особу; тысячи барок поспешно устремились к корсару: овация переросла в шквал исступленного восхищения.
И все потому, что жители Алжира обожали Корсара с золотыми волосами.
И все потому, что этот паренек совершал невероятные геройства под флагом дея.
И все потому, что он заслужил репутацию, которой завидовали старейшие капитаны.
Его лучистая молодость, невероятная ловкость, отчаянная храбрость, загадка его жизни окружили паренька ореолом славы, завоевали ему горячие симпатии масс и дружбу и восхищение великих мира сего.
Дей собственной персоной причалил на шлюпке к кораблю Корсара.
Когда он взошел на палубу, команда приветствовала его ружейным залпом, барабаны застучали на французский лад и тотчас же были поддержаны трубами горнистов.
Юноша вышел навстречу дею и приветствовал церемонно, но Хуссейн притянул его к себе и порывисто обнял.
Затем, глядя на корсара с отеческой нежностью, он сказал:
– Становись мусульманином, я разрешаю.
– Спасибо за предложение, сидна, – твердо отвечал юноша. – Но я не хочу никакой религии – ни христианской, ни еврейской, ни кальвинистской, ни какой-то другой.
Не став настаивать, Хуссейн сменил тему разговора:
– Откуда у тебя этот пароход? – спросил он.
– Этого я сказать не могу, – промолвил юноша. – С владельцем судна мы не знакомы.
– Так он столь же таинственен, как и все прочие? – заинтригованный, спросил дей.
– Кто знает, возможно, у меня всегда был один и тот же покровитель.
– Где ты раздобыл этот трехмачтовик?
– В водах Неаполя. Он плавал под американским флагом.
– Отличный улов!
– Рад стараться. Инструкции моего арматора позволяют мне надеяться на то, что в один прекрасный день я смогу покуситься и на нечто большее; возможно, приведу тебе фрегат.
– С этим суденышком?
– Именно. Он загадочный, мой корабль, загадочный, как и я сам, как мой арматор, как все, что ко мне относится.
Юноша поднялся на мостик и скомандовал боевую тревогу, после чего вполголоса отдал еще одно распоряжение.
Внезапно