Союза в войне с фашистской Германией, восхваляя при этом мощь, технику и командование фашистской армии». («Новая книга», с. 1023–1027).
В результате приговор: 10 лет.
Что и говорить, сурово, но, увы, в духе эпохи. Знаменитый эмигрантский певец Пётр Лещенко сгинул в лагере лишь за то, что выступал перед румынскими и немецкими военными. Известного писателя, казачьего генерала Петра Краснова повесили за связь с фашистами. Мой любимый Георгий Иванов, лишь заподозренный в симпатиях к немцам, доживал во Франции почти изгоем. Если верить Солженицыну, высказывания, мол, придут немцы – поквитаемся, не были исключением. Это и понятно: страшная обида, жажда мести за унижения и страдания. Попрошу теперь набраться мужества поклонников Даниила Хармса, но их кумир попал под следствие, а потом был помещён в ленинградскую психбольницу, где и умер, за пораженческие разговоры в блокаду, если верить, конечно, материалам допросов. Загляните в книгу А. Кобринского в той же серии «ЖЗЛ». Там всё написано. Естественно, доносчики названы клеветниками. А как же иначе-то? Я вообще в жизни встречал один-единственный справедливый донос – «на гетмана-злодея царю Петру от Кочубея». Припоминаете? Да ещё как-то бдительная россиянка, подслушав разговор наших военных, донесла в украинское посольство о готовящейся агрессии. Кажется, «Новая газета» и «Эхо Москвы» за неё горячо заступались…
Да, я не специалист и, возможно, «пробежал в своё время бегло следственное дело», но при всей беглости заметил то, что ускользнуло как-то от профессионального зрения шаламоведа Есипова. Давайте опять же по слогам прочтём определение Военной коллегии Верховного Суда СССР от 18 июля 1956 года. «…Высказывания, которые допускал среди заключённых Шаламов и которые расценены судом как антисоветские, по своему содержанию не являются контрреволюционными и под признак ст. 58–10 Ч. II УК РСФСР не подпадают…» («Новая книга», с. 1032). Где здесь о том, что Шаламов не вёл с сокамерниками опасных разговоров? Наоборот, подтверждается: вёл, но теперь, через одиннадцать лет после войны, когда умер Сталин и расстрелян Берия, подобные темы контрреволюционными не считаются. Свидетелей, кстати, как я понимаю, не обеспокоили, поверив жалобе пострадавшего. Правильно реабилитировали Шаламова? Конечно, правильно. Время меняет оценки. Тамбовский Антонов теперь не бандит, а борец против большевистского произвола. Маршал Тухачевский, жестоко подавивший антоновцев, – тоже жертва. И маршал Блюхер, осудивший Тухачевского на смерть, – опять-таки жертва… «Дело врачей» – дело рук Сталина, смерть которого, как теперь подозревают, – дело рук врачей… Просто разум вскипает!
Чтобы моя позиция стала понятней, приведу близкий нам пример. Вообразите разбомблённый Донецк: руины, мёртвые женщины и дети. Вдруг кто-то заявляет, мол, вот победят «укропы» и наведут тут европейский порядок. Как полагаете, могут за такие слова репрессировать? Думаю, да. Однако лет через десять, когда Новороссия вернётся в родную гавань, станет частью