ему похуям. Такое впечатление, что комната стала еще засранней, чем когда я был здесь последний раз. Подошвы прилипают к потрескавшемуся линолеуму и даже к изодранному квадратному ковру посредине.
Алек сидит в разбитом кресле и пытается свернуть сигарету трясущимися руками. Перед ним на кофейном столике куча банок, полупустая бутылка виски и большая стеклянная пепельница. На нем поношенный синий костюм и галстук почти такого же цвета, что и глаза, вылезающие из орбит на красной роже. Я просто пожал плечами.
– Ты ведь Алек, так? Я – Терри.
– Я тебя знаю, видел на грузовиках с соками. Ты Генри Лоусона парнишка?
О-па. Да он знает старого засранца.
– Да. Ты с ним знаком?
– Я слыхал о нем, он меня на несколько лет старше. Он теперь в Лейте бухает. Ну и как у него делишки?
Да не похуй ли.
– Нормально, то есть… я толком не знаю. Вроде все в порядке. Мы особо не общаемся, – говорю я этому Алеку, но думаю, он и сам врубился, когда упомянул старого ублюдка.
Алек что-то прорычал, будто горло прочистил.
– Да, – сказал он, помолчав, – семья, понимаешь. Вот откуда все проблемы. Что тут поделаешь? Ты мне скажи. – Он разводит руками с зажатой в одной лапе свернутой сигаретой.
Мне нечего на это ответить, поэтому я просто киваю и говорю:
– Я хочу отнести вашей племяннице и ее подружке чашечку чая. Вы будете?
– На хуй чай, – говорит он и указывает на кучу банок на столе. – Выпей пивка. Давай. Не стесняйся.
– С удовольствием, только позже, выпьем пива, поболтаем, я просто не хочу обидеть своих друзей там, наверху, – объясняю.
Алек пожал плечами и отвернулся, как бы показывая, что ему нечего больше мне сказать. Что-то есть в этом старом упыре, он мне нравится, надо будет потрепаться с ним потом. Ну да, задобрить его, чтоб я и дальше мог обрабатывать здесь малышку Мэгги и Гейл. Да и в «Улье» все говорят, что он в курсе всех подводных течений в округе. С такими чуваками полезно иметь знакомство, быть, типа, приятелями, нужные контакты, все такое.
Я прохожу в кухню и чуть не ломаю себе шею, споткнувшись об отошедший кусок линолеума. Ставлю чайник. Он не электрический, его нужно подогревать на плите. И вот я поднимаюсь с чайником наверх, где меня ждут эти грязные овцы. Мэгги сидит с кассетной коробкой и списывает в карточку названия треков с пластинки, которую переписывает. Она как будто вся очень занятая – предлог, чтобы не разговаривать с Гейл.
– Вот и чаек, – говорю. Мэгги смотрит на меня, и я говорю: – Не знаю, чего ты там беспокоишься, Мэгги, этот Алек – отличный мужик.
– Ну да, ты-то не знаешь его, как я, – снова предупреждает она.
Гейл все нудит по поводу своих трусов.
– Я просто свихнусь, – говорит.
Если будет тусоваться со мной, трусы ей не понадобятся, это точняк, зуб даю.
Салли и Сид Джеймс
Я просыпаюсь в постели весь взмокший от пота и понимаю, что лежу один. Смотрю, а телки спят на полу. И тут я все вспоминаю: ночью мне удалось затесаться между ними. Я подумывал