против 3 млрд долл. на «финише»).
С общими количественными чертами более или менее разобрались. Перейдем к наиболее очевидным качественным закономерностям, сформулированным на основе обобщения публичной информации и экспертных выводов.
Государство и кланы
Во многих, если не сказать – во всех, рассматриваемых странах львиная доля национальных экономик приходится либо на компании с участием государства, либо на корпорации, контролируемые приближенными к властям «капитанами бизнеса» или кланами («семьями»). К примеру, в Китае компании, в которых государство является акционером, составляют 60 % капитализации фондового рынка, а в России и Бразилии на компании, в которых государство имеет контрольный пакет или значительную миноритарную долю, приходится 30–40%[33]. Причем во всех этих странах правительства не выказывают особого желания сдавать контроль над командными высотами в экономике, подтверждение чему – скрытое и явное противодействие приватизации, по сути, скрытый пересмотр ранее принятых решений.
Теперь о кланах. В Южной Корее доля тридцати крупнейших чеболей[34] составляет порядка 70 % экономики, а в Мексике на активы десяти наиболее успешных кланов приходится треть капитализации фондового рынка[35]. Правда, непременным условием эффективной работы таких конгломератов является наличие высокоэффективного менеджмента, но это продолжение сквозной темы книги о значении компетенций в современной экономике.
Ошибочно полагать, что такая кумуляция, часто на грани монополизации, негативно отражается на макроэкономических показателях и внутрикорпоративных достижениях, что подтверждается, в том числе, результатами исследований различных экспертных центров. Так, несколько лет назад специалисты консалтинговой группы McKinsey подсчитали, что в период с 1997 по 2009 год южнокорейские «семейные» фирмы опережали глобальный фондовый рынок по доходности в среднем на 3 % в год. В исследовании Newsweek International Thomson Reuters содержится схожий вывод: в 1990-х эффективно управляемые чеболи значительно обошли своих «несемейных» соперников по всем шести основным фондовым индексам, в частности по французскому CAC – в три раза, немецкому DAX – в четыре. Параллели можно обнаружить и в других странах, тех же Бразилии, Индии, Китае, Мексике, России, причем очень часто производственной концентрации сопутствуют тесные неформальные связи кланов с правительствами (что не помешало, к примеру, Южной Корее занять достаточно высокое 46-е место в рейтинге ИВК-2013).
В этой связи показательна история создания и развития тайваньской корпорации Formosa Plastics Group (пусть Тайвань и не входит в нашу выборку). Formosa, созданная в 1957 году под непосредственным контролем правительства и в первоначальном варианте рассматривавшаяся как производитель изделий из пластмассы, практически с момента «закладки первого камня» пользовалась всеобъемлющей поддержкой тайваньского руководства: «создание барьеров, препятствующих импорту;