это он?
– Когда я в кухне, в его мозгу срабатывает пищевой рефлекс. Вот что значит этот радостный танец.
– Правда?
– Да, он очень простой парень. Еда делает его счастливым. В прихожей у него есть автоматическая кормушка. В любом случае кухней я почти не пользуюсь – и столовой тоже, потому что не устраиваю обеды, а просто ем. Я тоже очень простой парень. Но я люблю просторные помещения. Присаживайтесь, – он тщательно промыл щетинки кисти, поставил ее в стакан и взялся за штопор.
Силла села за стойку, восхищенно разглядывая сдвоенную духовку из нержавеющей стали, шкафчики из вишневого дерева, плиту с шестью конфорками и грилем под сверкающим стальным колпаком вытяжки. А также его ягодицы – накопившаяся к концу дня усталость не сделала ее бесчувственной.
Из одного из шкафчиков с узорчатыми стеклянными дверцами Форд достал два бокала и налил вино. Один он протянул Силле, затем поднял свой и облокотился на стойку рядом с ней.
– Итак.
– Итак, – перебила его Силла. – Скорее всего, некоторое время нам придется жить через дорогу друг от друга. Так что лучше сразу все прояснить.
– Прояснить – это хорошо.
– Мне лестно, что меня представляют в образе мифической богини-воительницы, – начала она. – Необычно, но лестно. Может, мне это даже нравится – помесь Зены и Чудо-Женщины, в стиле двадцать первого века.
– Хорошо, причем недалеко от истины.
– Но мне не нравится, что вы наблюдали за мной и рисовали меня, когда я об этом не знала. Это меня не устраивает.
– Потому что вы рассматриваете это как вторжение в частную жизнь, а для меня это просто естественный процесс наблюдения.
Она сделала глоток.
– Всю жизнь люди смотрели на меня, фотографировали. Наблюдали за мной. Прогулка пешком, покупка туфель или мороженого – все это превращалось в фотосессию. Я не могла этого контролировать. Теперь я ушла из профессии, но я остаюсь внучкой Дженет Харди, и время от времени все повторяется.
– И вам это не нравится.
– Не просто не нравится. Это меня достало. И я не хочу привозить сюда этот душок Голливуда.
– Я могу удовлетвориться вторым лицом, но мне нужны ваши глаза.
Она сделала еще один глоток вина.
– В том-то и вся трудность. Я не хочу, чтобы вы использовали другое лицо. Я чувствую себя глупо, но мне нравится, что я стану прототипом героя комиксов. Никогда не думала, что услышу от себя такое признание.
Форд мысленно исполнил танец радости не хуже, чем у Спока.
– То есть дело не в результате, а в процессе? Хотите что-нибудь съесть? Лично я хочу, – он отвернулся, открыл другой шкафчик и достал пакет чипсов «Доритос».
– Это не настоящая еда.
– И в этом ее достоинство. Всю жизнь, – продолжал он, сунув руку в шуршащий пакет, – я наблюдал за людьми. И рисовал, рисовал – с тех самых пор, как научился держать в руке карандаш. Я наблюдал за их движениями, жестами, за строением их лиц. Как они несут свое тело. Для меня это необходимо, как дыхание. Я мог бы пообещать, что не стану