них явные угрюмость, безразличие и даже некую враждебность, и понял, что они видятся первый и последний раз.
– Мне пора – вдруг сказала она.
Когда Максим и его спутница, закрыв за собой дверь номера, пошли по узкому коридору к лифту, они увидели двух женщин работниц отеля. Женщины стояли около небольшого столика и о чём-то тихо, но оживленно беседовали.
– Кстати, девушки! – спросил их Максим, – откуда в том люксе картина «Ледовое побоище»?
– Не знаем – машинально ответила одна из работниц, она была помоложе и устремила свой любопытный взор не на Максима, а на его спутницу.
– Это в «Савой Гранде»? – спросила другая горничная.
– Понятия не имею как он называется, – большой номер, из которого мы вышли.
– Правильно, – менторским учительским тоном ответила горничная. – Картина эта досталась нам от серба бизнесмена, он жил в отеле почти месяц. Раньше в номере висел пейзаж, по какой-то причине он сербу не понравился и он поменял его на «Побоище». Он нам сказал, что «Побоище» купил в Даниловском монастыре. После того, как мужчина съехал, мы картины перевешивать не стали.
– Правильно сделали, – сказал Максим.
Зайдя в зеркальный пенал лифта, Максим и девушка молча спустились на первый этаж. Здесь в холле отеля они наскоро и сухо попрощались. Дама направилась к выходу, Максим подошел к стойке администратора закрыть счет.
Глава II
«Ибо ты говоришь: „Я богат, разбогател и ни в чём не имею нужды; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг“».
Выйдя из отеля, Максим не без удовольствия вдохнул полной грудью воздух вечернего города. Стояла сырая зимняя оттепель, резкий ветер крутил и метал из стороны в сторону перетяжку рекламы. Голова Максима была тяжела от пьянства и загула. Ветер ударил в его воспаленное и разгоряченное лицо. Максиму вспомнилась картина, которую он недавно рассматривал в номере. В неё мыслью автора тоже был вживлен ветер.
«Какая временная и ситуационная бездна между этими порывами холодного сырого ветра, – подумалось Максиму, – тогда он гулял над весенним льдом Чудского озера и трепал плащи крестоносцев, сейчас дыхнул холодом в лицо мне – жалкому мошеннику из Москвы».
Мы запомним эти мысли Максима о ветре и обратимся к возможностям ветра впоследствии. Ветер поможет нам в выстраивании линии повествования и будет выхватывать из своего богатого архива нужные события. Ветер! Сколько он знает, скольким событиям свидетель и каждый раз у него свой путь, своя музыка! А какие у него бескрайние возможности. Одновременно он может бушевать над Северным морем, рвать снасти кораблей, пугать до смерти моряков и где-то за тысячи километров легким дыханием гладить мягкие волосы ребёнка!
Перед отелем Максима ожидали стандартный для определенного круга россиян «Мерседес» S-класса и джип «Тойота Ленд Крузер» с охраной. Обычно Максим перемещался