с голодом, чумкой, клещами, лишаем и бесконтрольным размножением, увеличивающим собачьи страдания в геометрической прогрессии. В приюте собакам лучше: сыты, здоровы, не мерзнут. Но сколько средств требуется на этих бедолаг! Бюджетного финансирования никакого: все строится на частных взносах и энтузиазме сотрудников. У меня давно сформировалась такая привычка: сначала здороваюсь с человеком, потом сразу прошу денег. Раньше еще пыталась прощупать на предмет пристраивания собак: «Вам нужен щеночек! Собака – счастье!» Отучаюсь, отучаюсь. То, что легко дается, не ценится. К доставшемуся на халяву – никакого снисхождения. Погрызла собака диван, написала на пол – хорошо, если в приют перезвонят, мол, заберите. А ведь очень часто – просто за дверь. Ох, ну если медведя можно плясать заставить – что, нельзя пса приучить пипи на улице делать?! Нет необучаемых собак, есть тупые хозяева, люди-звери! Не могу больше узнавать, что шавочку, взятую вроде бы хорошей семьей, выбросили на улицу. Средства собирать могу, пристраивать собак – уже нет, что-то там в душе оборвалось, лопнуло, что-то, отвечающее за надежду и веру людям...
Витя в отпуске, так что выгонять мне перед разоблачением из кабинета просто некого. Головы его любимой женщины стесняться глупо. И потом, мы с ней подружки по несчастью, одинаково страдаем от Витиных сигарет, я кашляю, у нее волосы сереют. В общем, все условия для стриптиза, и я быстро раздеваюсь, снимаю с себя все до белья. Одежда мгновенно впитывает запахи, не хочу тащить за собой острый морговский шлейф. Вариант накинуть халатик – не про наше ведомство, приходится полностью переодеваться. Мои рабочие брюки, пижамка – всегда голубые или салатовые. Не люблю белые халаты, скучные они какие-то.
Вдох-выдох, вдох-выдох! Глубже, чаще!
Все в порядке, пока спустилась к секционным, принюхалась наконец.
Санитар негодующе сверкнул глазами. Худенький, в интеллигентных очечках. Но все равно...
Я тебе позыркаю, сейчас как позыркаю! Тебя сюда на работу враги привели, в кандалы заковали? А если сам пришел – то не выпендривайся, эксперт знает, что ему делать, а твое дело – труп на каталке привезти, не философствовать, не сверкать тут гляделками! Вообще, наши санитары – отдельный и не очень веселый разговор...
Заждавшийся меня мужчина уже положен на стол. Не такой уж он и страшный, бледно-зеленовато-серый с облезлой надкожицей. Сам серый – половые органы розовые. По-разному расположены сосуды – и процессы гниения развиваются не одинаково. Руки, ноги и голову мужчины пока не подвезли. Интересно, найдут ли? Туловище на секционном столе выглядит довольно небольшим.
В общем, бывает и хуже – догнивают до грязно-зеленого цвета, с гнилостной эмфиземой и отслаивающейся надкожицей, частью в виде пузырей с мутно-красной жидкостью.
Ссадин и ран (кроме линий отделения конечностей) на туловище моего усеченного парня при визуальном осмотре нет. По башке его шандарахнули, что ли? А потом расчленили. Что ж, меньше работы, пока, во всяком случае, не надо в черепе ковыряться. Не Берлиоз