будет едко хохотать мгновенья рожица
Над тем, как он, бегун, и морщится, и ёжится, —
Опомнясь, впрочем, – как Хома[2], очертит круг,
Чтоб обуздать лихих назойливых подруг.
Хотя барьером отделяться справедливо ли,
Коль сотворил он сам мгновенья щекотливые?
Теперь терзайся мукой – нравится, не нравится;
А сколько тех мгновений в будущем добавится?!
Бегун, оплошный на поступки и слова, —
Как ты отнимешь у «русалок» их права?
Ах, вспоминать о всяком, щекотливом, солоно —
Ведь не одним же этим жизнь была наполнена!
Вот бы пройтись по водным закоулкам неводом,
Собрать «русалок» всех да выкинуть, как не было,
Или пускай бы щекотали, в самом деле,
Всего лишь раз в году – на Троицкой неделе[3]!
Медведь
У медведя на выход роскошный наряд:
Из атласа рубаха – отрадно взглянуть,
И косынка, с нашитыми бляхами в ряд,
Украшает медвежью обвислую грудь.
У медведя намордником стянута пасть —
Он и с этой помехой глядит молодцом;
Знаменует над зверем хозяйскую власть
Цепь к медвежьему носу с железным кольцом.
У медведя вожак – всем цыганам цыган:
Бородат и космат – настоящий медведь,
Коренаст, мешковат, хоть и сед, но румян,
Балаболить мастак и зубами блестеть.
Выйдет с бубном цыган для потехи толпы,
Дёрг за цепь! – жест медведю знаком хорошо —
Он, артист, уж заранее встал на дыбы
И по кругу, танцуя, пошёл… – Как пошёл!
Он – учёный, усвоил немало наук:
И плясать, и стрелять, и на стойке стоять —
Уморит он набором блистательных штук,
Если только азарт сахарком подкреплять.
К послушанью медведь и успеху привык,
Но порою потянет и на озорство:
Вожаку адресованный сдержанный рык
Скажет, что на пределе терпенье его.
До потехи охоч, но капризен народ —
Кто-то прочь уж, как будто, пошёл, семеня?
Тут цыганка-молодка по кругу порхнёт,
Разномастным монистом и бубном звеня.
Смотрят женщины, дети, все возрастов люд —
От плясуньиной гибкости впав в забытьё —
Как дорожную пыль её косы метут
И вибрируют плечи и груди её…
Вот, цыганка с медведем обходят людей;
Сбор – копейки: их зритель – простой человек;
Половину отдай на прокорм лошадей
Да хозяевам – за немудрёный ночлег.
Разместили медведя в сарае – ложись!
Все наряды цыганка со зверя – долой,
А намордник – ни-ни; и подобную жизнь
Принимает медведь – он не знает другой.
У медведя с цыганкой почти что роман:
Он ворчанием нежным общается с ней;
В пестрых юбках её есть заветный карман,
Полный вкусных орехов и разных сластей.
Она к ночи приносит