думала, что он погиб, потому что, когда в Ленинград приехали английские студенты и было приказано показать им раскаявшихся, смирившихся писателей, она сказала, что совершенно согласна с постановлением ЦК, а Зощенко ответил, что «согласен не полностью и, написав письмо Сталину, не получил ответа». Права ли Анна Андреевна? Нет. Он погиб, потому что не мог ответить иначе.
V. О себе
1
История романа «Художник неизвестен» заслуживает, мне кажется, внимания, хотя бы потому, что, дважды рассказав о ней, я многое вынужден был скрыть или обойти, – в противном случае книга едва ли была бы опубликована вторично, через тридцать два года после первого издания (1931). Я не лгал, но, пользуясь неизменным, с юношеских лет, интересом к живописи, писал о романе автобиографически-односторонне, не касаясь политических обстоятельств, вплотную подступивших к литературе в конце двадцатых годов.
Это были годы возрастающего размаха деятельности РАППа, в чем легко убедиться, перелистав трехлетний – 1929–1932 – комплект журнала «На литературном посту». Я проделал эту утомительную работу – и не пожалел.
Во главе РАППа стоял генеральный секретарь Леопольд Авербах. Его ближайшими сотрудниками были А. Фадеев и Ю. Либединский. Вот что говорил Либединский на партийной конференции Московского района в Ленинграде в декабре 1931 года: «Было время, когда наша “попутническая” литература прикрывала собою нашего классового врага в литературе – новобуржуазную и кулацкую литературу. Теперь мы уже добились такого положения, когда наш классовый враг в литературе почти совсем изолирован, но еще отнюдь не разбит наголову. Пользуясь малейшим упадком нашей бдительности, он прорывает наши ряды…
Мы делали многое неладно и натворили немало ошибок, но партия всегда нам помогала эти ошибки исправлять… Благодаря этому мы дошли до такого состояния, что наша организация стала ведущей организацией в области литературы, и партия опирается на РАПП в проведении своей политики в области литературы…
Партия дала нам… установку. Она сказала нам: создайте “Магнитострой литературы”. Что значит “Магнитострой литературы”? Это значит суметь создать такие произведения, которые так же переворачивали бы человеческую психику по-социалистически, как по-социалистически переворачивают нашу страну такие мощные строительства, как Магнитострой» (На литературном посту. 1932. Янв. № 3).
Это говорил человек, который был командирован в Ленинград, чтобы создать и возглавить местное отделение ассоциации – ЛАПП, – поручение важное, поскольку именно Ленинград еще был центром литературной жизни.
Тогда еще не думали, что «Магнитострой литературы» надо строить на физическом уничтожении самых видных писателей, критиков, литературоведов. Еще пытались уговаривать, уламывать – и одновременно грозить.
Еще жив был Киров, который настаивал на контактах с «попутчиками», и Либединский, который часто советовался с ним, был для этой задачи подходящей фигурой.