Нетипичные нормативно-правовые предписания в системе норм трудового права
Нарушение регулятивной нормы включает действие нормы охранительной, предусматривающей принудительные меры штрафного (ответственность) или восстановительного характера… Ряд норм вообще не нуждается в такой части, как санкция, ибо их реализация может быть обеспечена иным способом. Например, в случае нарушения нормы, регулирующей отношения по купле-продаже (покупатель не оплатил купленный товар), суд может вынести решение на основе самой регулятивной нормы (ст. 454 ГК РФ), не имеющей санкции, обязав покупателя принудительным путем исполнить свою обязанность»38. Действительно, доводы А.Ф. Черданцева заслуживают внимания. Ведь за нарушение одной регулятивной нормы может быть сразу несколько санкций. Что же касается второго довода, то он представляется весьма спорным. Само по себе неисполнение требований регулятивной нормы обязанным лицом может вообще не повлечь правовых последствий. В качестве примера можно привести невыполнение налоговыми органами предписания о том, что они должны в течение месяца направить в банк поручение о списании недоимки по уплате налога за счет денежных средств налогоплательщика в банке. Закон не предусматривает правовых последствий пропуска данного срока, и соответственно нарушение нормы в данном случае не влечет каких-либо санкций. Пример же, который привел А.Ф. Черданцев, как нам представляется, является не вполне корректным. Суд, например, с тем же успехом мог расторгнуть договор, обязать покупателя компенсировать убытки, причиненные продавцу и т. п. Таким образом, как мы видим, этот довод А.Ф. Черданцева вряд ли можно признать удачным, наоборот, он подтверждает необходимость санкции.
С позицией о двучленной структуре нормы права был категорически не согласен А.Ф. Шебанов, указывая, что «такая конструкция норм чрезвычайно упрощает механизм действия правовой нормы, отождествляет, по существу, нормы и статью нормативного акта»39.
Компромиссную позицию занимает С.С. Алексеев, который выделяет норму-предписание (т. е. внешнее выражение государственной воли, материализующееся при помощи слов и предложений), и логическую норму (представляющую собой «выявляемое логическим путем общее правило, которое воплощает органические связи между нормативными предписаниями (т. е. внешними выражениями) и обладает полным набором свойств, раскрывающих их государственно-властную, регулятивную природу»40).
«Логическая норма, – развивает свою мысль С.С. Алексеев, – не представлена в тексте нормативного акта в виде одного, цельного фрагмента (единицы). В силу специализации права ее элементы «разбросаны», воплощены в ряде нормативных предписаний и в соответствии с этим расположены в различных статьях и других подразделениях текста акта или даже нескольких актов. Нужна логическая операция, включающая анализ и синтез, для того чтобы, рассматривая ряд фрагментов текста, собрать из нескольких предписаний логическую норму, увидеть ее. Невозможность скомпоновать из действующего нормативного материала такого рода