хороший клинок, – новая загадка, кстати. Но цепь она пилила все равно плоховато, и я потерял минут десять, прежде чем Кристо догадался взять пилку сам и довольно быстро срезал головку заклепки. Я услышал щелчок и, нетерпеливо рванув ошейник, ссадил себе кожу справа на шее – сильно, до крови, которая брызнула на плечо. Но я даже не обратил на это внимания – просто швырнул ошейник под навес и тихо сказал:
– Свободен…
Покрутил шеей. Ощущение было странноватым, мне словно бы не хватало этой металлической полосы, и я, внезапно разозлившись, сгреб ошейник и цепь – и, пихнув все это в выгребную яму, выругался матом. Потом добавил:
– Больше мне его не носить.
– Пошли через дом, – поторопил меня Кристо. Глаза его блестели. – Охрана спит, а там ближе к задворкам.
– Да, пошли, – опомнился я. Мысль работала лихорадочно быстро, ища выход: что делать дальше? Как выбраться за смертельный периметр? Стоп, это – потом. Будем решать проблемы по мере их поступления…
Две лестницы вели из большой прихожей вправо и влево вверх. Они были кружевной каменной работы, широкие ступени отливали зеленью. Под моими ногами зеркально посверкивал в свете луны, льющемся из нескольких высоких и узких щелевидных окон, пол, выложенный молочно-белым кафелем с каббалистическими рисунками. Другие плитки – золотые – образовывали на полу большой – во весь вестибюль – гексагон, и меня вдруг тряхнуло нервным ознобом, когда я понял, что вошел точно в центр его.
Я поспешно отскочил. Но было поздно…
Конечно, на самом деле это никак не было связано друг с другом. Но мне почудилось, что связь есть.
Перед нами, между двух лестниц, музыкально журчал – почти пел – фонтан-бассейн. Из-за этого бассейна и вышел урса. Скорее всего, он появился со двора. Здоровенный, не тощий, как подавляющее большинство из них. В левой руке он держал длинную толстую палку.
У него оказалась неплохая реакция. Он шипяще заорал, призывая на помощь, раньше, чем я вообще осознал его появление. И сам, не дожидаясь подкрепления, бросился ко мне, намереваясь сшибить на пол восьмидесятикилограммовой массой, а потом просто добить палкой. Кристо он и в расчет не принимал.
Наверное, за свою службу у Абди аль Карная урса не раз бил безоружных и беспомощных. Потому что ему, кажется, и в голову не приходило, что могут ударить его.
Я замер на месте, словно пораженный и перепуганный встречей. Когда же урса оставалось сделать какой-то шаг и он уже занес дубинку, точным и сильным ударом правой пятки в колено я разбил ему левую коленную чашечку. Так, что нога практически выгнулась назад и подломилась, заставив урса неловко завалиться на другое колено.
Рев, раздавшийся вслед за этим, был ревом не столько боли, сколько изумления и возмущения – сорвавшийся с цепи голый пацан-«снежок» сделал Могучему И Великому Ему больно! Очень больно! Как же так?!
А вот так… Короткое точное движение коленом – и пасть урса превратилась в оскаленную обломками зубов кровавую яму с лохмотьями разбитых губ. Подскочивший Кристо на лету подхватил выпавшую