Олег Верещагин

Не остаться одному


Скачать книгу

дипломатично ответил я.

      И вдруг подумал, что, похоже, зря иду туда, куда иду. Будет радостная встреча… и все. Как с Андреем.

      Никого мне больше не собрать.

      …Кажется, море и здесь вгрызлось в землю, превратив Онежское озеро в свою часть. После короткого, но тяжелого подъема на косогор я увидел узкий залив-фьорд. Километрах в трех от нас, в его окончании, на пологом длинном холме из-за частокола поднимались дымки над крытыми корьем скатами. У воды стоял длинный шалаш-сарай. Через лед залива шли трое или четверо лыжников.

      – Узкая Губа, – вытянул руку Антон. И вихрем понесся вниз со склона.

      Я тяжело вздохнул. И приготовился спускаться «лесенкой».

* * *

      На взгляд в Узкой Губе жило человек пятьдесят, и я снова подумал, что напрасно пришел сюда.

      «Он там богат, он царь тех стран, Владыка надо всем Кавказом», – всплыли в памяти строчки «Емшана».

      Да, Сергей стал князем. Настоящим. Более настоящим, чем я. Не сравнить… Куда мне звать его?

      «По крайней мере – пожму ему руку и попрошу прощенья», – решил я, на ходу поправляя перевязь оружия. Антон уже махал мне из приоткрытой двери полуземлянки, откуда дышало теплом и слышался шум.

      Пригнувшись, я полез вниз по ступенькам, выложенным подогнанными досками, и сбрасывая капюшон.

      Длинный – не меньше двадцати шагов – и довольно высокий дом был освещен десятком факелов и жарко натоплен. Посередине горел костер в очаге, выложенном камнем, крышевое бревно поддерживали четыре подпорки, красиво увенчанных настоящими лосиными рогами; на самих рогах и столбах висело оружие. Вокруг огня – кольцом – стоял стол с таким же круговым сиденьем. Прямо напротив входа сиденье прерывалось высокоспинным троном, покрытым шкурами. Вокруг стола сидели человек шесть мальчишек и две девчонки. Все ели и перебрасывались фразами на русском и финском.

      Рюти уже стоял у большого сиденья и что-то говорил человеку, сидевшему там – как раз закрывая его от меня. Ощущая на себе взгляды, я шел по утоптанному полу через установившуюся тишину.

      Рюти разогнулся.

      Мои глаза встретились с изумленно и радостно расширившимися светло-серыми глазами под светло-русой челкой.

      – Олег!!! – вскрикнула одна из девчонок, в которой я мельком узнал Ленку. Она хотела вскочить, но мешал стол.

      А Сергей уже шел ко мне, раскинув руки (свисали широкие рукава кожаной куртки, отделанные вышивкой), и улыбался во весь рот.

      Мы обнялись на полдороге к его сиденью. Потом я отодвинул Сергея от себя и, держа ладони на его плечах (сильных, крутых), негромко сказал:

      – Я пришел попросить прощенья, брат. Я был не прав тогда… почти три года назад.

      – Живой, – вместо ответа сказал Сергей. – Живой.

* * *

      Тот, кто не сидел с другом за полночь, не знает ощущения братства. Стол давно опустел, погасли факелы, а мы сидели вдвоем при свете очага и рассказывали друг другу историю последних лет.

      Внешне Сергей не изменился, да и в манере разговора – тоже… но в нем появилась властная настойчивость человека, привыкшего принимать