в кафтане, ты через них лучину просунул, – удивился очевидному для себя служивый.
– Лучина – вроде кинжала сейчас. Сзади был удар нанесен, там прореха шире. У кинжала лезвие к рукояти расширяется, а у ножа лезвие прямое. Так?
– Истинно!
Андрей слушал и смотрел внимательно, пытаясь понять ход моих мыслей.
– Подойди ближе, посмотри сбоку. Видишь, лучина сверху вниз идет, стало быть, удар нанесен сзади и сверху, обратным хватом. Так бывает, когда нож или кинжал до поры до времени в рукаве прячут.
– Похоже, – согласился Андрей, глядя на кафтан и ходившую ходуном лучину в дрожащих руках Агафона.
– А теперь самое интересное – кинжал при ударе слева направо в тело боярина вошел.
– И о чем это говорит?
– Убийца левшой был, у правшей удар не так поставлен.
Я вытащил лучину из прорех кафтана и показал, как наносят удар правши и левши. Андрей от удивления широко открыл глаза.
– А ведь и вправду. А мы даже кафтан не оглядели. Так ты сейчас и убийцу назовешь?
– Не торопись, мне еще несколько вещей знать надо.
– Каких же?
– Потом скажу. Агафон, любезный, спасибо тебе, ты нам здорово помог. Мы уходим.
Из груди слуги вырвался вздох облегчения.
– Слышь, боярин, ты убивца-то найди. Душа-то неотомщенного успокоиться не может, сказывают, – среди живых бродит.
– Постараемся. Ну, прощай.
Надев тулупы и шапки, мы вышли. Агафон открыл калитку, поклонился.
– Куда теперь, боярин?
– Андрей, не знаю, как ты, а я есть хочу. Сегодня только завтракал, потом весь день скакал. Устал, и желудок к спине прилип. Веди в трактир. На сегодня все, сам видишь – темно уже. Покушаем – и спать. А с утра за работу!
– Что на завтра намечается?
– Во-первых, надо с охраной дворцовой завтра поговорить – пусть вспомнят, кто в тот день во дворец приходил.
– Так ведь опрашивали уже, даже списки всех, кто тогда был, имеются.
– Где они?
– У меня, в приказе.
– Вот с утра и посмотрим.
– А еще?
– Лошадей бы найти, надо в вотчину голутвинскую ехать.
– Лошадей искать не надо – в приказе есть, вот только далековато имение, туда и обратно – весь день уйдет.
– И что с того? Ехать по-любому надо, поговорить с вдовой, думаю – подсказку она даст.
Андрей от удивления забежал вперед и перегородил мне дорогу.
– Неужто она сообщница?
– Андрей, ты в своем уме? Нет, конечно! Пошли есть, а то ты меня с голоду уморишь.
Мы зашли на постоялый двор, прошли в трапезную. Поскольку еще продолжался пост, народу было мало. Заказали много чего. Мясного не было, потому похлебали ушицы, заев рыбными пирогами, потом – пшенной каши с конопляным маслом, сдобренной сухофруктами, напились сыта с расстегаями.
Я почувствовал, как тепло и благость разливаются с живота по всему телу. Глаза начали закрываться сами собой.
– Андрей, веди в приказ, дьяк Выродов комнату с