Вот что за нитки ты суёшь маленькому ребёнку в рот?
– Ну, какой же он маленький, в сентябре в первый класс пойдёт, – постарался оправдаться дедушка. – Да таким способом не одно поколение пользовалось – и ничего. Вон какой я. И тебя вырастил.
– А если какая инфекция занесётся? – не сдавалась мама. – Да разве можно грязные нитки в рот засовывать? И кто может с уверенностью сказать, что Михаил будет двери резко открывать? Он очень воспитанный и откроет дверь спокойно. И что тогда? – мамин вопрос повис в воздухе.
– Сдаюсь, дочка. А ты крепись, внучок. Мама твоя права, она институт биологический закончила, не то, что я, – попытался подбодрить меня дедушка. Он потрепал мои волосы и ушёл.
Зашёл папа.
– Сын, мне на работу пора, а ты будь мужчиной. Мама тебя сводит к врачу. А вечером увидимся. Если будет больно, терпи и не плачь! Я в тебя верю! – папа пожал мне руку.
– Я постараюсь, – пообещал я и в который раз потрогал зуб языком. «Может, он как-нибудь закрепился и уже не шатается?» – тайно понадеялся я. Но зуб даже под несильным нажимом качался в своей лунке, как трухлявый пенёк без корней. Одно слово – молочный.
В кабинете зубного врача я даже не пикнул. Стыдно плакать, когда тебе идёт седьмой год. Да и совсем не больно было, ни капельки.
– Ваш сын настоящий герой, будущий воин! – похвалил меня доктор, обращаясь к маме.
За проявленное терпение и мужество, как сказала мама, она купила мне пистолет с пистонами, о котором я давно мечтал. У моего друга Пашки Фотеева такой пистолет уже больше двух недель. Ему все во дворе завидуют. Пистолет сразу захватил всё моё существо! Он был совсем как настоящий: весь железный, с пластмассовой ручкой. Сбоку у него открывался круглый барабан. Я зарядил ленту и стал играть в разведчиков. Мы с мамой шли к остановке, а я представлял, будто бы за каждым углом прячутся вражеские лазутчики, и, как только мы доходили до очередного поворота, я открывал пальбу. Пистоны громко грохотали, почти как салют на День Победы. Вот так я и напугал маленькую собачку, гулявшую на поводке, а та, перенервничав, неожиданным громким и заливистым лаем испугала свою хозяйку, толстую тётеньку. А толстая тётенька сначала завизжала, а потом как набросится на меня:
– Какой невоспитанный ребёнок! Просто ужас! Кто тебя научил людей пугать? Да таких хулиганов вообще на улицу выпускать нельзя!
Я стоял, спрятав пистолет за спину, и смотрел исподлобья на маму.
– А вы, взрослая мама, куда смотрите? Ваш ребёнок в живых людей стреляет, а вы бездействуете! Это возмутительно! – продолжала кричать некрасивая тётя.
Мама извинилась за меня и потребовала сдать на время пистолет.
– Ты не в тире, а в центре города, и здесь нужно вести себя культурно! Приятно, думаешь, за тебя краснеть? – сказала она, пряча пистолет в сумку. Я сначала расстроился, что остался без оружия, но тут моё внимание привлекло окно. За большим разрисованным стеклом сидела худая молодая тётенька с пылесосом на голове.
– Мама, –