любой человек с фанатическим типом сознания (а все революционеры принадлежат к этому типу, иначе они не революционеры), Кропоткин видел только то, что хотел видеть. Он не хотел замечать и не замечал случаев грабежей, разгула преступности в период революций, активного участия в них разного рода люмпенов, которые никуда не исчезнут при любой революции, даже самой социальной, анархической и коммунистической и которым нет никакого дела до высоких идеалов анархического коммунизма и у которых нет даже «простого чувства справедливости». И что делать с преступниками, распоясавшимися люмпенами? Государства нет, полицию прогнали.
Кропоткин не хотел даже знать, почему на самом деле существует поземельная крестьянская община в России с её уравнительными переделами пашни и коллективным использованием прочих сельскохозяйственных угодий. Как и все русские народники, он был уверен в проявлении в этом коммунистических инстинктов русских крестьян (а Кропоткин – и не только русских), а не реальных проблем крестьянской жизни, связанных прежде всего с крепостным правом, ограничением миграции на свободные земли, круговой порукой при несении государственных и помещичьих повинностей.
Кропоткин предусматривал такой ход событий, когда социальная революция произойдёт не сразу во всех странах и, более того, что так и будет. Он поднимал вопрос о снабжении населения в случае нарушения обмена внутри и между странами и возникновения недостатка продовольствия в восставших городах.
Для восстановления снабжения продовольствием города крестьянами Кропоткин предлагал то, что большевики в годы политики «военного коммунизма» называли прямым продуктообменом. Рабочие должны предлагать крестьянам не пустые бумажки-ассигнации, а орудия труда, одежду, лампы и керосин, т.е. предметы, в которых земледельцы нуждаются. С этой целью город должен взяться «тотчас же за производство того, что необходимо крестьянину», вместо выпуска разных безделушек.
Анархист фантазировал: «Пусть город пошлёт в деревню не комиссара, опоясанного красным или разноцветным шарфом, с приказом везти припасы в такое-то место, а пусть пошлёт туда друзей, братьев, которые скажут крестьянам: „Привозите нам свои продукты и берите из наших складов всё что хотите“. Тогда жизненные припасы будут стекаться в город со всех сторон. Крестьянин оставит себе то, что ему нужно для собственного существования, а остальное отошлёт городским рабочим, в которых он – в первый раз во всей истории – увидит не эксплоататоров, а братьев».93
Возможное сокращение поставок в город продовольствия как от крестьян революционной страны (понадобится время для переустройства сельского хозяйства, расширения посевов, внедрения новых машин, увеличения производства удобрений), так и из-за вероятного прекращения импорта, Кропоткин надеялся компенсировать самоснабжением: города должны в таком случае заняться обработкой земли. С этой целью