истины, но истина обыкновенно дает твердость словам. Без лжи говоря, умею слагать слова, но не в силах показать отличительные признаки многообразной добродетели. Изображением добродетели служит дело, а слово – одна тень изображения; в тени нет ни одной существенной черты, а есть только подобие таких черт. Итак, что же? Уклониться ли нам от выслушивания просьбы или не делать, о чем умоляли? Какой же будет нам от сего плод? Многие послушание принимали на себя для упражнения в добродетели. А если обратим внимание на то, как и что бывает в свете, то найдем, что и рабы дают в заем своим господам, и юные подают советы старцам, и ничего не стоящие люди содействуют в ином мужам великим. Народ составляется из людей разного рода, а слава бывает одна. Прославляемый выше прославляющих, и слава, став посредницей между тем и другими, сама тем украшается. Покажем опыт упражнения в слове, как воин показывает опыты воинского искусства перед военачальником. Пусть узна ют, что можем говорить, не имея у себя дел. То одно признайте в нас полезным, что, любя истину, обвиняем сами себя.
Прискорбно мне, что не сделано мной дело, для которого призван, и, делая, боюсь, чтобы не было оно отвергнуто как недостойное. Но откажусь ли поэтому? Подчиненный не может противиться дающим о нем суд. Многое знаете вы, братия, уча самим делом; но желаете узнать и малое, находя удовольствие слышать слово. Скажу и я вам, что в пищу годен плод, а не листья, дающие тень; слова – то же, что листья, а дело – плод. Хотите ли узнать силу дела? Узнайте, вкусив, а листья вводят в обман своим подобием. Сделаю удовлетворение вам, зная ваше смиренномудрие. Сознаю свою малость и дивлюсь вашей скромности. Скажу, что изобретение вам принадлежит, потому что от вас заимствует свою красоту. Бедны те, которые окрашивают царскую багряницу, однако же она имеет нужду в сих людях, ничего не значащих. Приготовляющие царскую диадему весьма недостойны, чтобы самим сделать из нее употребление, однако исполняют, что им приказано. Знаю, как земледельцы взрезывают землю плугами на волах, но я гораздо менее способен к делу. Многие, по навыку, в подробности знают, что требуется искусством, но не в состоянии дать в этом отчет; иные, пре успев по причине частого занятия, изобрели искусства или усовершенствовали изобретенное; так и я предложу вам слово о вашем житии, об ином зная, потому что говорят другие, а иное присовокупляя и от себя в дар вашим трудам.
Житие монахов подобно ангельскому, и чин их – совершать Божию службу. Монах настоящую жизнь посвящает служению Богу и отдает ее взаем, чтобы получить в рост вечную жизнь; отдает Богу свое доброе расположение и удостаивается общения с Ним; за настоящие труды надеется получить вечные блага; по вере дает взаем земное и восприемлет небесное. Одни монахи знают, какие уставы для божественного подвига на земле. Мореплаватели, плавая по морю, подвергаются неприятностям, и монахи бедствуют, проводя жизнь в безмолвии. Что для тех море, то для них действие воздушных сил. Как тем ветры препятствуют продолжать плавание, так монахи борются с сопротивными