принимается с благодарением, потому что освящается словом Божиим и молитвою.
Иудеи придерживались очень многих условностей и ограничений, часть из которых была дана для них Богом через Моисея, а многое иудейские учителя сами предписали своему народу, введя в обязательное исполнение – как закон, без которого, как считали они, невозможно было быть оправданным перед Богом и войти в Царство Божие.
Но постепенно, руководимые одними лишь плоскозаконническими побуждениями, они извратили сам смысл закона Моисея, ибо стали ревностно служить не духу, а букве закона, возлагая на плечи соплеменников неудобоносимые и тяжкие бремена в ущерб истинной вере в Бога. Они подменили вероисповедание усложненной обрядностью и установленными не столько Богом, сколько человеками традициями. Многое из Моисеева закона, где говорилось о пищевых и иных ритуальных запретах, но в чем содержался глубокий таинственный и нравственный смысл, они стали толковать буквально, боясь зла в том, в чем никакого зла и не было, но настоящего зла в себе не видя.
В гармонично же созданном Творцом мире ничто не предосудительно и не лишено Божественного общения и любви, ибо сотворено не человеческим несовершенным мудрованием, а высшей премудростью Божией, недоступной для нашего понимания. И мы можем с уверенностью говорить о том, что зло не имеет своего самостоятельного бытия, ибо Богом не содеяно, но пришло вместе с грехом, совершенным ангелами и людьми; грех это и есть настоящее зло и состоит в уклонении свободной воли разумных существ (ангелов и людей) от добра – от исполнения Божией воли.
Когда люди научились грешить, они вступили на путь погибели. И зло, пленив человеческую душу, стало затмевать первозданную Божественную красоту в человеке, образ Божий, по которому мы все созданы Вседержителем; а подобие Божие, состоявшее в добродетелях, исчезло.
Когда же грех начинает иметь над человеком всепобеждающую власть, то он, естественно, начинает довлеть и над всеми человеческими мыслями, чувствами и поступками… Вот это-то и есть настоящая скверна.
Но разве Богу угодно, чтобы Его любимое творение пребывало в грязи и скверне греховной, чтобы оно все более увязало в пучине нераскаянного беззакония? Конечно же, нет. Небесный Отец наш, как и всякий любящий отец, заботится о Своих чадах и, конечно, скорбит о совершаемых нами согрешениях.
Между тем что толку называть что-то чистым или нечистым, придерживаться каких-то условностей и предписаний, если нет в душе главного – любви к Богу, страха Божия, желания самоотверженно послужить Господу и ближним?! Это-то и есть обличавшееся Господом фарисейство – мнимая и мнящая о себе праведность.
Святитель Василий Великий писал: «Достойным смеха показалось мне, что некто дал обет воздерживаться от свиного мяса. Поэтому благоволи научить их, чтобы удерживались от невежественных зареканий и обетов. Между тем дозволь, чтобы употребление почиталось безразличным, ибо всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением. Почему и обед достоин смеха, и воздержание не необходимо».
Другими