и спросил, уж не знаю ли я в точности, что у Гатри на уме, и считаю ли правильным предположение Уилла, будто он открыл весь замок только из страха перед родственниками-американцами?
– Мне представляется вероятным, что американские кузены опасаются Гатри не меньше, чем он сам их побаивается. – С этими словами я выбил остатки табака из своей трубки и собрался домой.
Дорогой читатель! Пусть мой пример послужит тебе уроком, что излишняя самоуверенность в оценках часто приводит к ошибкам. Я уже подошел к двери паба, когда она распахнулась так резко, что мне пришлось отскочить в сторону, и внутрь вошла необычная с виду молодая леди, одетая в костюм для вождения автомобиля.
– Надеюсь, я никому не помешала? – спросила она, причем сам ее тон подразумевал, что никому помешать она просто заведомо не могла. Пройдя прямо к стойке бара, она решительно, но дружелюбно обратилась к миссис Робертс:
– Вашей начальницы почты нет дома, а у меня нет времени ее разыскивать. Не могли бы вы оказать мне любезность и отправить по телефону вот эту телеграмму? И налейте мне бокал хереса.
Она достала из кармана листок бумаги и несколько серебряных монет.
Можете не сомневаться: мы вытаращились на девушку, словно увидели перед собой теленка о двух головах. А она не обращала на нас никакого внимания – это молодое создание, в котором чувствовалась тем не менее изрядная целеустремленность. Просто стояла и прихлебывала херес, пока жена Робертса ушла в дом и по телефону передала текст с листка на центральную станцию в Дануне. Потом девушка повернулась и оглядела нас быстро, но пристально, будто мы были достопримечательностью, помеченной в путеводителе Кука как достойная беглого осмотра. Затем, когда миссис Робертс вернулась, она забрала сдачу, поблагодарила хозяйку за помощь и в одно мгновение покинула «Герб». Спустя полминуты снаружи донесся рев мотора ее машины, умчавшейся так стремительно, точно к ночи девушка собиралась добраться до самого Инвернесса.
На какое-то время в пабе воцарилось молчание. Мы все думали об одном и том же. Как странно: стоило нам завести речь об Америке и Ньюфаундленде, и к нам тут же заявилась американка – а в ее происхождении не усомнился бы ни один из тех, кто часто смотрел фильмы в кинотеатре Дануна. Миссис Робертс принялась протирать посуду за стойкой, но в глазах ее виделся блеск, который явно породило непривычное ей ощущение продажи спиртного как одного из смертных грехов. Теперь у нее появились интересные для всех новости, и она наслаждалась моментом, понимая это.
Первым к ней осторожно подступился Роб:
– Стало быть, эта юная леди отправила телеграмму?
– Да, именно телеграмму, – ответила миссис Робертс, выдохнув остаток воздуха из легких на поверхность бокала, который собиралась протереть следующим.
– Вероятно, чтобы забронировать себе номер в отеле где-то дальше по дороге?
– Может, да, а может, нет. Это никого не касается, кроме нее самой, – загадочно ответила миссис Робертс. Она еще не простила Робу шутки с безалкогольным