лицом иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц.
Признак общественной опасности является полностью самодостаточным и не зависит от иных свойств правонарушающего деяния, обозначенных в законе. Г. П. Новоселов пишет: «Закрепив виновность в качестве самостоятельного признака понятия преступления, ныне действующий УК РФ тем самым дал основание полагать, что объективный характер общественной опасности нужно усматривать в ее независимости от воли и сознания как законодателя, так и лица, совершившего общественно опасное деяние»61.
Ранее общественная опасность признавалась признаком только преступного деяния. В настоящее время способность причинять вред либо создавать опасность его причинения характеризует любое правонарушающее поведение. Видовое различие последнего обнаруживается в степени проявления такого свойства. «Не только само наличие этого свойства, но и его величина (мера, уровень и т. п.) обусловливаются обстоятельствами, касающимися специфики объекта и внешней стороны посягательства, включая место, время, способ, обстановку совершения деяния»62.
Вызывает недоумение сложившаяся в уголовно-правовой науке «практика игнорирования» иных мер уголовно-правового характера. В то время как для уяснения смысла ч. 2 ст. 2 УК РФ применяется буквальное толкование, целому институту уголовно-правовых норм не придается соответствующего значения.
Отсутствие виновности совершенного деяния не умаляет его общественной опасности и не говорит о том, что поведение невменяемого находится вне сферы действия уголовного закона.
В. А. Пимонов полагает, что укоренившийся в науке и законодательстве подход к определению задач и принципов уголовного права, основанный на теориях личной виновной ответственности субъекта, является неперспективным и методологически неверным. Автор подчеркивает, что ответственность – не единственная форма реализации правового запрета: «Нельзя не учитывать, что в действительности потерпевший сталкивается не с преступником, а с тем деятелем, вина которого еще не доказана либо вины у него просто нет (малолетний, невменяемый и проч.)»63.
Исходя из этого, наиболее справедливо под основанием уголовно-правового воздействия понимать общественно опасное деяние, запрещенное уголовным законом.
А. А. Ашин и Е. В. Лошенкова справедливо замечают, что «понятие есть единица мышления, способная выполнять свои функции лишь при условии относительной целостности и автономности и не должная включать разнородные компоненты, которые сами легко становятся самостоятельными единицами»64. Однако неполнота научного понятия столь же нефункциональна, как и его «размытость». Содержательная ущербность является локальным недостатком и менее заметна в текущем периоде, ее отрицательный эффект более всего отражается на перспективах развития доктрины и практики, снижая эвристическую ценность научных категорий.
Принимая