который боялся людей. Стеснялся. Стыдился. Робел.
Того, кто думал о Вселенной и читал книги.
Того, кто не умел общаться и манипулировать.
Того, кто не знал. Чего? Не знаю. Просто. Не знал.
Для кого вся жизнь и весь мир сосредотачивались в листе тетрадном.
В словах, выводимых на нем.
Кто, идя по улицам, в гости, в школу, не думал о проходящих бабах, а складывал слова в строчки…
И в этом чувствовал радость, и смысл, и наслаждение.
Я был я.
И вдруг я взял и оставил себя там, далеко позади, на обочине.
Зачем? Почему?
Ответа нет. Теряется во мраке прошлого. И не важно теперь.
Важно, что теперь это не Я. Это Он.
Я бросил его. Так точнее.
Я бросил его. А сам пошел-поехал-побежал-поспешил вперед.
И не оглядывался.
И вот иду по жизни – уверенный, веселый.
А он смотрит на меня. Оттуда. Глазами.
Смотрит на то, чем я стал.
И не думаю, что радуется.
Или нет. Радуется.
Что я жив. Что любим. Что здоров. Что родители со мной.
Но.
Мне тяжело смотреть ему в глаза.
– Он был моложе?
– Ерунда.
– Он был умнее?
– Нет.
– Честнее?
– Да. Наверняка.
– Талантливее?
– Уверен.
– Порядочнее?
– Он был искренен.
Ну, вот и все.
Я сказал то, что, пожалуй, никому никогда не говорил.
И себе самому не признавался.
Кто-то скажет: это не мечта, это тоска.
Нет, это мечта.
И я верю, что смогу ее искупить. Именно так. Искупить.
Кто-то скажет: это жизнь.
Я знаю. Я знаю, что это жизнь и происходящее неизбежно.
И краткость – она и в жизни сестра таланта.
В смысле продолжительности оной.
А если живешь, и живешь, и живешь, то неизбежно теряешь, теряешь, теряешь… Близких, далеких, время, чувства, но главное – себя.
– Мама, как ты поживаешь?
– Так как-то.
– Хорошо выглядишь.
– Потому что я умерла рано.
– Зачем? Зачем ты ушла так рано? Я так тосковал.
– Потому что я женщина. Потому что я не хочу стареть. Потому я спряталась.
– Спряталась? Ты просто спряталась?
– Конечно. Но спряталась так, чтобы никто и никогда меня не нашел! Ты играл в прятки?
– Да.
– Тогда ты знаешь, что такое смерть.
– Что?
– Смерть – это спрятаться так, чтобы тебя никогда не нашли. Хочешь попробовать?
– Да.
– Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Кто не спрятался – я не виновата.
– Мне одиноко, мама.
– Ты не счастлив?
– Нет.
– Почему?
– Я не знаю, зачем я живу.
– Как же ты постарел. Ты очень постарел.
– Потому что я живу, мама…
Все.
Нет, не все.
Ведь кто-то мечтает о смерти.
Не кокетливо. А взаправду.
Не «чтобы пожалели».
Кто-то