до этого оставались закоснелыми и чуть не пришли к разорению. В США уже существовала гибкая система, и им не нужно было меняться так же решительно. Я хочу сказать, что американский вариант лучше, потому что он более плавный. Он лучше продуман.
Алекс задумался над этой аналогией, и тем временем Джон Бун, с явным интересом наблюдавший за Аркадием, произнес:
– Возвращаясь к убежищам. Какими бы ты их сделал?
– Точно не знаю, – сказал Аркадий, – нужно сначала увидеть места, где мы будем строить, осмотреться вокруг, хорошенько обсудить. Понимаешь ли, это сложное дело. Но вообще я считаю, что рабочая и жилая зоны должны быть совмещены настолько, насколько потребует практичность. Наша работа станет чем-то бо́льшим, чем зарабатывание денег, – она станет нашим искусством, всей нашей жизнью. Мы будем передавать ее друг другу, но не покупать или продавать. Также нельзя допускать никакого проявления иерархии. Я не доверяю даже той системе управления, которая существует у нас сейчас, – он вежливо кивнул Майе. – Все мы несем равную ответственность, и наши здания должны с этим соотноситься. По форме лучше всего круг – его сложно построить, зато он надежно сохраняет тепло. Хороший компромисс – геодезический купол: такой легко соорудить, и он указывает на наше равенство. Внутреннее пространство, наверное, должно быть по большей части открытым. Разумеется, у каждого должна быть своя комната, но они должны быть невелики. Если, допустим, расположить их по кругу, то у нас появится больше общего пространства… – он повел мышью по одному из терминалов, начав делать на экране наброски. – Здесь. Такая архитектурная основа как будто говорит: все равны. Правильно?
– Там уже установлено много сборных элементов, – напомнил Джон. – Не уверен, что их удастся заменить.
– Удастся, если мы этого захотим.
– Но разве это так уж необходимо? В смысле, это же очевидно, что мы и так команда равных.
– Очевидно? – резко спросил Аркадий, осматриваясь. – Если Фрэнк и Майя говорят нам что-то делать, вольны ли мы пропустить это мимо ушей? Если Хьюстон или Байконур говорят нам что-то делать, вольны ли мы пропустить это мимо ушей?
– Полагаю, что да, – мягко ответил Джон.
После этого заявления Фрэнк бросил на него острый взгляд. Дискуссия раскалывалась на несколько мелких споров – многим было что сказать, – но Аркадий оказался громче всех:
– Нас отправили сюда наши правительства, а они все порочны, причем большинство – до катастрофической степени. Именно поэтому история представляет собой кровавое месиво. Теперь мы одни, и лично мне не хотелось бы повторять все ошибки, сделанные на Земле. Несмотря на то, что так велит общественное мнение. Мы первые колонисты Марса! Мы ученые! Это же наша работа – придумывать и претворять в жизнь все новое!
Снова вспыхнули споры – еще громче, чем прежде. Майя, отвернувшись, обругала Аркадия себе под нос, встревоженная тем, какой силы гнев разгорался в людях. Взглянув на Джона Буна, она увидела ухмылку. Он оттолкнулся от пола навстречу Аркадию, остановился, столкнувшись с ним, и пожал