в семнадцать раз быстрее, чем для оригинала. А что тем временем? Гнить в тюрьме, прыгать сквозь обручи, проводить для Дарэма его драгоценные исследования, в то время как этот тип будет жить в его квартире, тратить его денежки, спать с Элизабет…
Пол прислонился к прохладной поверхности интерфейса; голова кружилась, он плохо соображал. Чьи драгоценные исследования? Он же так этого хотел – и произвёл это над собой с открытыми глазами. Никто его не принуждал, никто не обманывал. Он в точности знал, какие препятствия его ждут, но надеялся, что ему достанет силы воли (хотя бы на этот раз), чтобы всё преодолеть и посвятить себя, подобно монаху, единственной цели, ради которой он произведён на свет, находя утешение в мысли, что его другое «я», как всегда, свободно.
Отсюда эта надежда выглядит смехотворной. Да, решение он принял по доброй воле – в пятый раз, – но теперь с безжалостной ясностью пришло понимание, что Пол никогда не смотрел по-настоящему в лицо последствиям. Всё время, которое он проводил, якобы «готовясь» к тому, чтобы стать Копией, главным источником решимости оставалась фиксация на точке зрения человека из плоти и крови. Он говорил себе, что репетирует способность «находить удовлетворение в чужой свободе», и, несомненно, искренне пытался делать именно это. Но одновременно находил тайное утешение в осознании, что он сам «останется» снаружи, что его будущее ещё включает версию, при которой абсолютно нечего бояться. И, цепляясь за эту приятную истину, Пол никогда не смог бы по-настоящему ощутить судьбу Копии.
Люди плохо реагируют на пробуждение в качестве Копии. Полу была известна статистика: девяносто восемь процентов Копий снимают с людей очень старых и безнадёжно больных, с людей, для которых это единственный выход, которые, в большинстве своём, уже потратили миллионы, исчерпав все традиционные средства медицины, и которые иногда даже успевали умереть между процессом сканирования и моментом запуска Копии. Однако, несмотря на это, пятнадцать процентов из них решали – обычно в пределах нескольких часов после пробуждения, – что они не в силах выдержать жизнь в таком состоянии.
Что же говорить о молодых и здоровых, о тех, кому было просто любопытно и кто знал, что снаружи у них осталось совершенно жизнеспособное, живое, дышащее тело? Пока процент «соскока» для них составлял ровно сто процентов.
Пол стоял посреди комнаты и несколько минут просто тихо бранился, остро чувствуя, как идёт время. Он не ощущал себя готовым, но чем дольше ждали другие Копии, тем более травматичным для них, по-видимому, оказывалось решение. Он уставился на парящий в воздухе интерфейс: его нереальный, галлюцинаторный вид немного помог. Пол редко запоминал сны, а этого он точно не вспомнит, хотя трагедии тут нет.
Он вдруг осознал, что всё ещё стоит нагишом. Не столько желание соблюсти приличия, сколько привычка подталкивала что-нибудь надеть, но Пол воспротивился ей. Одно-два таких, совершенно невинных, совсем обычных действий – и он начнёт принимать