воинам встать крепко на врага, самому сзади их встать, за спины их скрывшись, да лицо своё скрыть… Изрёк ещё, что хочет он, как словом так и делом, прежде всех начать и, если надо, первым голову сложить, чтоб прочие, увидав сие, так же сотворили с великим усердием! Того Семён сам не слыхал.
Слыхал то и потом ему поведал Васюк Тихой, товарищ его, который недалече был…
И вот стояли русские полки на поле Куликовом и ждали боя…
Это вспомнилось воину сейчас. После битвы. И снова пала на его чело тьма забытья…
***************
…Боль в боку вновь пробудила воина. Он лежал всё там же, где сразили его вражьи руки… И теперь же сама сеча стала вспоминаться ему…
…Пошёл уже пятый час, как стояло войско русское на поле Куликовом. Мамай не шёл ещё…
Но, вот, в одиннадцатую годину, туман рассеялся и услыхали русичи гул и топот. На них шла будто туча чёрная… Казалось так оттого, что большая часть Мамаева воинства была облачена в доспехи чёрные… Всё ближе и ближе вражьи полчища. На расстояньи в два полёта стрелы войско Мамаево стало. И тут же вырвалась вперёд лёгкая татарская конница. Они не бросились прямо на ряды русские, а подошед на выстрел из лука, будто в хороводе закружились, осыпая русское войско своими смертоносными стрелами. То была знаменитая татарская «суи-ма» иль просто «хоровод», как звали её русские воины. Семён знал, как она опасна, эта «суи-ма», ибо видел уже её на реке Воже, два лета тому назад. Воздух наполнился громкими кликами и странными звуками, схожими со звуками, подобными лёту огромных шмелей. То неслись на русских воинов вражьи стрелы. Миг, нет доли мига, и смертоносный дождь посыпался на русские ряды… Крики боли, всхрипы, проклятия… Многие из русских ратников не имели даже кольчуг и теперь многие из них падали мёртвыми. Семёна защитил его справный щит, да и кольчуга защитила. Наконец страшный дождь прекратился. Лёгкая татарская конница, прервав свой проклятый «хоровод», бросилась назад; ряды Мамаевой орды раздались и она исчезла, скрывшись за основными силами. Заревели трубы ордынские, заколебался над Мамаевым воинством лес копий с бунчуками и ринулась на русичей тяжёлая конница, вся в чёрных кольчугах, аки туча тёмная, туча страшная. И началась великая сеча…
***************
…Тьма понемногу отступала… Сознание возвращалось медленно. Что же не идут к нему на помощь? Что с войском? Кто одолел в сече? Слышен только вдали шум, быдто топот коней… Да рядом слышно крики да стон многоголосый… Что там, как там? Неведомо… Не идут ещё к ним, раненым, на подмогу… Чья ж победа в той сече, начало и средину которой помнил Вяхирь, но конца которой не ведал?
А бой-то велий был, зело кровавый… Передовой полк пал весь. Полк левой руки не выдержал и отступил под страшным натиском Мамаевой конницы. Полк правой руки, под командованием князя литовского, Андрея Ольгердовича, что откликнулся на зов великого князя московского, держится… Их