победно глянул Колесов, указывая пальцем на корешки. – Вот этот – тонкий, ломкий, как спичка. Колос – в зачаточном состоянии. На этом поле и убирать нечего будет. Считай, сгорело всё к шутам. А почему?
– Почему? – что б ни молчать, выдавил из себя Клифт.
– Да потому, что этот фермер, на чьём поле я этот колосок вырвал, заделал семена в почву всего на глубину два-три сантиметра. А температура поверхности земли при нашей жаре – под шестьдесят градусов! Вот всходы и поджарились, как на сковородке!
– Надо же, – сочувственно чмокнул губами Клифт.
– А теперь вот сюда посмотрите, – предложил Колесов, указывая на другое растение. – Корешок разветвлённый, кустистый. Стебель мощный, колос развитый, налитой, полновесный. В нём… раз, два… – принялся считать он, – шестнадцать зёрен. Значит, урожайность – шестнадцать центнеров с гектара.
– А это с чьего поля? – неожиданно для себя заинтересовался Клифт.
– С моего, естественно, – не без гордости хмыкнул хозяин кабинета. – И, учтите, что ни на этом поле, – пренебрежительно ткнул пальцем на худосочный стебель, ни на этом, – огладил он нежно налитой колос, – за лето ни капли дождя не выпало! А знаете, в чём разница? В том, что я семена на пять – семь сантиметров заглубил при посеве! Вот они от жары и не пострадали!
– Да уж, – уважительно кивнул Клифт, – дело мастера боится…
– Земледелие – это искусство, – чувствовалось, оседлал любимого конька Колесов. – Ну, скажем, как живопись… или способность музыку сочинять. Не каждому дано. – И покровительственно похлопал Борщёва по плечу. – Это вам не нефть качать. Пробурил дырку в земле, и черпай!
– Ну-ну, – нахмурился Борщёв. – Нефть добывать – это тебе не лаптем щи хлебать! Тут тоже, знаешь ли, умение нужно.
– Да только нам за наши таланты копейки платят, – подосадовал Колесов, – так, что хозяйство едва концы с концами сводит. А вы, нефтяники, в шоколаде. Знаете, солярка нынче почём? А, ладно, – махнул он рукой. – Пойдёмте, пообедаем.
– Отчего ж не пообедать? – охотно согласился Борщёв. – У нас в багажнике, водочка заначена…
– Из нефти? – подколол Колесов.
– Да что ты! – всплеснул руками Борщёв, – Из самой что ни есть настоящей пшеницы! Может быть, даже из твоего «Варяга» хвалёного…
– А мне этот Колесов понравился! – заявил Клифт, когда спустя час, захмелевшие слегка и отяжелевшие от еды, они с замом отъехали от правления. – Есть в нём что-то этакое… первозданное. На таких мужиках Россия испокон веков держится!
– На нас она держится, Юрий Степанович, – мотнул головой Борщёв. – Если бы не наши, нефтяные да газовые деньги, посыпалась бы давно страна к чёртовой матери! К тому же ставлю вас в известность, господин генеральный директор, что на территории колхоза «Рассвет», где мы только что с вами побывали, нефтеносные слои богатейшие. И мы их в ближайшее время застолбить должны.