на два года младше большинства присутствующих. С того времени они и дружили, все время забывая добежать до загса.
– В общем, пойду, – девушка неловко встала, покачнулась, ухватилась за спинку стула. – Хотя, как я пойду?.. Ой, напоили, люди добрые, спасибо всем большое…
– Ну, чего, раз такое дело, давай тогда прощаться, – сказала за всех Лена.
Прощались долго. Шутка ли, двенадцать человек переобнимать.
– Мальчики, может, проводите девушку? – спросила молчаливая Анечка.
– Ни-ни-ни! Дойду. Сама. По стеночке. – Ирина помахала руками и добавила громким шепотом: – Да и не доверяю я им… Или себе?.. Короче, все-все.
Разговоры как-то разом поутихли. Кипелова тоже слегка приглушили, чтобы не мешал романтическому настроению. Бывшие одноклассники только переглядывались, не зная, с чего бы начать и нужно ли это вообще.
Сергей вышел из-за стола, забрался с ногами на подоконник и уставился в окно, на знакомый с детства пейзаж. Хотя, времена-то меняются, не такой уж он и знакомый. А летом он отсюда так вообще никогда и не смотрел.
– Уступите место, молодой человек, – продребезжал над ухом старушечий голос.
Он покосился на подошедшую Снежану, послушно убрал ноги с подоконника и, когда девушка пристроилась рядом, флегматично заметил:
– Только я сегодня без сменки…
– Ты-ы? Надо же… Ну, давай дневник. Выговор вкачу.
– Выговор – это на работе.
– А ты изменился, Сереж. Раньше-то слова не вытянешь. И без сменки еще…
– Люди не меняются, меняются обстоятельства.
– Философ, что ли! – восхитился Герман издалека.
– Не выражайся при даме, – буркнул Сергей.
– Да иди ты! Хотя нет, подожди, не развивай, я тоже к вам хочу.
Он с шумом подтащил стул к угнездившейся на подоконнике парочке, уселся на него лицом к спинке, чуть попрыгал:
– Тыгдым-тыгдым-тыгдым… И тыгдым. А чего это вы в отрыве от коллектива философируете?
– Это я вот его как раз хотела спросить, – сказала Снежана и ткнула Сергея пальцем в ребра.
– Ай! Ну больно же! – возопил тот.
– Ты колись давай. И не кричи, люди оборачиваются.
– Да ни до чего…
Снежка поднесла палец к губам, дунула на него и мрачно спросила:
– Повторить?
– Давай, Серега, – рассмеялся Герман. – Затыкает ведь. А я подмогну еще.
– Ну какое вам дело? Сидит человек, переосмысливает наше место в жизни…
– Наше – это чье? – уточнила Снежана.
– Да поколения нашего…
– Во дает, – пробормотал Герман, глядя на Снежану. – И ведь не пил ни капли… Это он о чем?
– А черт его разберет, – отозвалась она. – Сейчас выясним.
– Но-но! Только без рук! Вот же все-таки… пришли, тыкают, обзываются…
– Не отвлекайся. – Снежана кивнула на Германа: – Народ жаждет понять.
– Да я, ты понимаешь, дурак…
– Понимаю.
– Сейчас обижусь и уйду! – заявил Сергей, но уходить не стал и обижаться тоже. – Так вот, – он потер бок, укоризненно