в кепке, – весело повторяет Ван и берет заготовку, как куклу, на руки. – А-а-а! Этот мой будет!
– А Чур Баки в шапке, – вторую заготовку на руки Хван берет и вслед за Ванном повторяет: – А-а-а! Этот мой будет!
Лэн спокойно выждал, пока мужички набалуются, продолжил давать наставления.
– В этом мешке соломенная труха, – дальше инструктирует Лэн. – Чтобы не ошиблись, Лэна вам мешок надписала.
– Труха, – читает Ван.
– Сломанная! – дурачится Хван. Но Лэна вывести из себя не так-то просто.
– Набьете ей мужичков. Только, смотрите, не перестарайтесь. А то в прошлый раз Пузыря таким толстяком сделали, он пошевелиться не мог. Пришлось ему вполовину вес убавлять.
– Так он же Пузырь! – смеется Ван. – Мы его пузырем и сделали.
– Пузырь-то Пузырь. Но не настолько же, что ходить не может!
– Это Ван предложил, – расплылся в улыбке Хван. – А давай еще, – говорит! А давай проверим – сколько в него влезет!
– А ты… а ты тоже… Толкай еще, пока не лопнет!
– Молчите и слушайте, – перебил их Лэн. – Во-первых, нехорошо ябедничать.
– Я не ябедничаю! – лыбится Хван. – Я его с потрохами сдаю!
– И сдавать друга тоже нехорошо.
– Я же тебе только сдаю, – оправдывается Хван, – а ты – свой. Ты же не скажешь Учителю? Ну, скажи – не скажешь?
– Не скажу.
– Я знал, что ты не ябеда!
– Набедокурили, умейте отвечать.
– А во-вторых что?
– Костюм для чего Лэна сшила? Для размера. Вот и выдерживайте размер.
– Выдерживать размер, – записывает задание Ван.
– А теперь самое главное, то есть, в-третьих. Кто из вас двоих старший?
– Я, – говорит Ван и пальцем себя в грудь тычет.
– Он, – говорит Хван и пальцем в плечо Вана тычет.
– Вот и не забывайте, пожалуйста. Со старшего я спрашиваю, а кто-то остальной старшего слушаться должен.
– Понял? – говорит Ван другу. – Ты галишь!
– Нет, ты!
– Я вам сейчас погалю, – приструнил Лэн. – Ведро с тряпкой за дверью стоят!
Это уже серьезно, можно на неприятности нарваться. Подмастерья на минутку притихли.
– Слушайте дальше! А ты, Ван, всё без ошибок записывай. Ровно в пятнадцать часов… записал? созреют мозговые опилки. Они у Васи в комнате на батарее сушатся. Там два марлевых мешочка. Один для Чубука, второй для Чубака.
– Кому какой, господин-товарищ директор?
– Нет разницы. Это братья-близнецы. Они во всем должны быть похожи.
– И вовсе непохожи! Мой в шапке.
– А мой в кепке!
– В этом и будет все их отличие, чтобы нам не запутаться. Ровно в пятнадцать часов снимаете мозговые опилки с батареи, приносите сюда, остужаете до половины четвертого под вентилятором, и только после этого набиваете мужичкам головы.
– И… набиваем… мужичкам… – записывает в блокнот Ван.
– Голыми, – подсказывает Хван.
– Какими голыми? –