прогремел Тёрстон, и толпа радостно отозвалась. – Тот, у кого не хватит духа восстать после такой угрозы нашим свободам, не имеет на них право. Что, тропическое солнце охладило нашу кровь? Или у нас в жилах все-таки кипит горячая любовь к свободе и готовность за нее умереть? Я выступаю за резолюцию!»
Выступавшие осуждали Лилиуокалани за попытку провозгласить новую конституцию. Однако никто не призывал свергнуть королеву. Тёрстон позже объяснил, что не считал это необходимым, так как «все единодушно понимали, что мы намеревались ее низложить». Ему также приходилось задуматься, что если он и его друзья открыто призовут население к мятежу, то даже терпению трусливых министров может прийти конец и те прикажут арестовать заговорщиков. А мятеж он все же планировал, и благосклонная реакция толпы только укрепила его решимость.
В это же время возле дворцовой площади собралось несколько сотен сторонников королевы. Мало кто из них представлял, насколько мятежники продумали свой план. Сторонники монархии вели осторожные и в основном вежливые речи, однако один выступающий заметил, что «любой мужчина, который смеет высказываться против женщины, тем более против королевы, – лишь животное ничем не лучше свиньи». Затем сторонники королевы разошлись, а вот мятежники продолжали без устали работать. В четыре часа тринадцать членов «Комитета безопасности» собрались в доме Смита, дабы спланировать следующий шаг. После обсуждения они решили, что им необходим еще день на подготовку. То есть Стивенсу придется отложить высадку солдат. Тёрстон и Смит сразу же отправились к американскому дипломату с этой просьбой. Однако, к их изумлению, Стивенс отказался.
«Господа, – сказал он, – солдаты сойдут на землю сегодня в пять часов вечера, неважно, готовы вы к этому или нет».
У Стивенса было много общего с Тёрстоном и прочими революционерами, чью победу он собирался обеспечить. Он родился в штате Мэн в 1820 году, как раз когда на Гавайи прибыла первая группа миссионеров, и еще в молодом возрасте стал проповедником. Позже между ним и Блейном, тогда еще лишь местным амбициозным политиком и редактором газеты «Kennebec Journal», завязалась тесная дружба. Блейн горячо поддерживал присоединение Гавайев к Штатам и посвятил этому передовицу в первом же номере под своей редактурой. Стивенс присоединился к делу с неменьшим рвением.
После Гражданской войны у Блейна начался карьерный рост в политике. Его избрали в конгресс, затем он стал спикером палаты, а в 1884 году – кандидатом в президенты от республиканцев, но проиграл Гроверу Кливленду. Пять лет спустя президент Бенджамин Гаррисон назначил Блейна Госсекретарем. Одним из его первых действий на новом посту было назначение Стивенса спецпредставителем на Гавайях.
Таким образом образовалось командование Гавайской революцией. Госсекретарь Блейн дал «добро» и отправил Стивенса в Гонолулу для необходимой подготовки. Оказавшись на месте, Стивенс нашел готового к свершениям Тёрстона. Вместе они спланировали и устроили