что люди делают с этой штукой, когда распечатают на 3D-принтере. К кукле из секс-шопа прицепляют или как? 3D-принтеры вообще на резине печатают? Может, на латексе?
– Честное слово, понятия не имею.
– Вот мой парень распсихуется, если ему покажу. Ему ведь, наверное, религия запрещает смотреть на искусственные вагины.
– Фундаменталисты – это ведь консерваторы? Что ж, в восьмом веке про 3D-принтеры и не слыхивали.
– Вообще-то мы с ним не встречаемся. Ну, с этим парнем. Просто увидела его сегодня утром в автобусе и представила, будто у нас роман. Какие у нас будут отношения, и все такое. Он, наверное, даже не фундаменталист.
Прерывает нас скрип входной двери, которая сначала открылась, потом закрылась снова. За этим следует гулкий звук шагов на протертой ковровой дорожке и громкая ругань РТ. Через секунду он вваливается в редакцию и ставит перед Шевонн бумажный стакан с кофе.
– Здорово, друг! – радуется РТ, отпивая глоток из собственного стакана. – Не знал, что ты сегодня придешь!
Шевонн склоняется над стаканом, приподнимает крышку и с сомнением нюхает содержимое.
– На плантации, откуда привезли зерна для этого кофе, точно хорошие условия труда? Только представлю, как бедняга Хуан Вальдес и его маленький ослик пашут в поте лица без больничных и бесплатной медицинской помощи, – сердце кровью обливается! Кстати, кто-нибудь знает, чем болеют ослики?
– Не волнуйся, условия у них хорошие, – отвечает РТ. – В кафе около кассы можно взять брошюрку с фотографиями.
Многозначительно улыбаюсь. Редактор, бегающий за кофе для стажерки, – это что-то новенькое. Обычно бывает наоборот. РТ замечает выражение моего лица, но делает вид, будто намеков не понимает.
– Вижу, вы уже познакомились, – произносит он. – Шевонн учится в Уэст-Хилл на журналистку. К нам устроилась на прошлой неделе.
– Пока ты не пришел, мы… э-э… успели немного поболтать, – отвечаю я.
– Я ему показывала свою вагину.
РТ чуть кофе не выплюнул.
– Что?..
– Вообще-то, строго говоря, вагина чужая, но моя, наверное, выглядит примерно так же. А он сказал, что она на чудовище похожа!
– В свою защиту могу сказать, – оправдываюсь я, – что это одна из тех ситуаций, когда все зависит от контекста. РТ, можно тебя на минутку?
РТ кивает на свой рабочий стол, но я качаю головой и указываю на дверь, ведущую в заднюю комнату. Раньше у каждого из нас был свой кабинет, но, когда переехал на новую квартиру, просто забрал ноутбук с собой. В моем случае ходить на работу каждый день не было смысла, поэтому из моего кабинета сделали кладовку. В основном там хранятся коробки со старой коллекцией пластинок РТ, рекламные листовки, сообщающие о концертах и выходе новых альбомов, и прочий мусор. Тот факт, что важный разговор будет вестись не в присутствии Шевонн, а здесь, сразу безошибочно подсказывает РТ, о чем пойдет речь.
– Да, – с пафосом произносит он, едва успеваю закрыть дверь. – Знаю, что ты сейчас скажешь. Но…
– Мы ведь договаривались: больше никаких стажерок! –