случилось?! Егерь подтолкнул еще раз. I-45 часто задышала и нехотя взяла пластину блокнота. Они ей не нравились, совсем не нравились. Ни Егерь, ни женщина, ни блокнот. Хотелось бросить все и убежать.
Пальцы защекотало – совсем как тогда, в машине. Экран вдруг замерцал и потемнел. Запахло паленым.
– Ой, – только и смогла сказать I-45. Да что с ней творилось?
На этот раз никто не смеялся.
– Ты что сделала?!
– Извините, я не знаю… Что-то нажала… – пробормотала I-45. Она поднялась на ноги и попятилась.
– Извините?! Да ты мне блокнот сломала!
– Одним извините сыт не будешь, – согласился Егерь с другого бока. Загнали в угол. И никуда не скроешься, не убежишь – сразу догонят…
I-45 вытащила из кармана разменную карту и протянула на вытянутой руке.
– Вот, – сказала она, стараясь держаться как можно спокойнее. – Это все, что у меня есть.
Карту выхватили. I-45 хотела уйти, но запястье стиснула большая рука.
Егерь. Крепко держал, не вырваться.
– Думаешь, этого хватит? – Его голос раздался совсем близко. I-45 почувствовала странную тяжесть в глазницах. На миг даже увидела себя со стороны – белый силуэт, испуганное лицо. Похоже, вместо глаз у Егеря были окуляры.
– Отпустите!
Крик потонул в общем вое, донесшемся от ринга. I-45 попробовала освободиться, вцепилась в его пальцы.
Егерь фыркнул.
Фыркнул! Ему было смешно, как она, беспомощная, билась в его хватке!
I-45 накрыла глухая злость. Чтоб он подавился, гад. Чтоб окуляры перегорели.
Кольнул заряд. Егерь вскрикнул, разжал руку. Раз – и его силуэт исчез. Донесся звук упавшего тела. Вскрик женщины.
I-45 бросилась прочь. Быстрее, пока Егерь не пришел в себя.
Она даже не хотела представлять, на что он будет способен, когда очнется.
– Готово, Малая! Теперь на вокзал.
Энцо торжествующе махнул пластиковыми картами и лишь затем понял, что фигура, притулившаяся в углу, была куда крупнее Малой. Баба подняла голову и уставилась на него черными от «псиона» глазами. Бритая наголо. Потасканная, как униформа, в которую была одета.
Энцо огляделся. Малой видно не было.
– Тут девчонка сидела. Не видела?
– Неа.
Она врала. Энцо чуял запах Малой на ее одежде.
Он оперся на мусоросборник и склонился ниже. Баба взирала на него спокойно.
– Где слепая?
– Какая слепая? – Она оценила номер, выбитый на ключице. – Не знаю, крио, о чем…
– Не ври мне! Куда она пошла?
– Без понятия. Убежала! – рявкнула баба в ответ.
А глаза так и бегали. Нехорошо, очень нехорошо. Энцо нахмурился и только собрался поговорить по-плохому, как за спиной раздался знакомый голос.
– Она блокнот сломала, ты в курсе?
Энцо обернулся.
Егерь. Служил Алариху давно, был самым верным из его «псов» – посыльным, охранником и лучшей шестеркой. Рябой и рыжий, со столь же рыжими пятнами на коже, острыми стальными зубами и парой окуляров вместо глаз. Левый почему-то не работал. На шее золотился ошейник.