вместе с чугачами». Все шло по плану, и даже старые враги тлинкитов, чугачи, «были рады видеть их, потому что ожидали плясок». Однако из основного лагеря якутатских воинов сумел бежать невольник-чугач, который, добравшись до Нучека, раскрыл Репину замысел коварных гостей. Начальник тотчас принял меры. Союзные чугачи пригласили индейцев к себе на праздник в поселок Таухтуюк на Хоукинс-Айленд. Якутатцы согласились – возможно, чтобы не вызывать лишних подозрений и окончательно усыпить бдительность противника. Это дало возможность чугачам под предводительством своего вождя Апанги собрать силы, и ночью индейский отряд был вырезан. Этой же ночью в Константиновской крепости зарезался взятый русскими под стражу тлинкитский вождь Танух. Воины, уцелевшие после резни в Таухтуюке, добрались до базового лагеря и сообщили там о провале замысла. «Испуганные сим колоши, – повествует далее К. Т. Хлебников, – опасаясь, что чугачи немедленно нападут на них, с поспешностию собрались и, невзирая на бурную погоду, пустились обратно прямо через банку, очень далеко выдававшуюся от устья Медной реки в море. Байдары на банке были разбиты бурунами, и большая часть людей утонула; немногие спаслись на берег и все [были] перебиты туземцами, враждовавшими с ними исстари». На самой Ситке индейцы также упорно не желали складывать оружия. Положение русских на Ситке оставалось весьма шатким, а морской промысел день ото дня становился все опаснее. Тлинкиты могли еще смириться с утверждением пришельцев в крепости на месте родового гнезда киксади, но никак не с проникновением чужаков в их самые заповедные охотничьи угодья. Уже с 1805 года они чинили «беспрестанные препятствия» партии И. А. Кускова в Кековской бухте и в Хуцновском проливе. В начале июня 1806 года стало известно, что «чилхатские, хуцновские и акойские народы соединились с ситкинцами, числом до 3000, чтоб зделать на нас нападение, и посылали тойона осмотреть и заметить еще силы наши… Нападение было задумано сделать днем, потому что люди наши развлечены работами. Они положили в одно время ударить в три пункта; в лес на рабочих, на эленг отрезать мастеровых и зжечь судно и в то же время третьему отряду броситься на ботах и овладеть крепостью. Ночью посылали они лесом людей, которые взлезши на деревья смотрели не оплошны ли наши часовые, но слыша безпрестанные сигналы уверили их в осторожности». Благодаря заранее полученным сведениям срочно были приняты меры по укреплению обороны: всего за четыре дня крепость обнесли новым мощным частоколом «и столько же огородились под горою». Стена была закончена как раз к приезду очередного соглядатая. Им оказался считавшийся дружественным «тойон так называемой Жирной». Он прибыл в сопровождении двенадцати человек «и говорил здесь речь, что лишась многих родственников сердце его подавлялось горестью, но находит теперь отраду [в том] что прекрасное место родины его процветает и так величественно украшается. Краснобай сей просился в крепость, но не был впущен. Погостя три
