Впрочем, – добавил джентльмен, внезапно устав от разговора, – какой смысл спорить, если мы уже на месте!
С этими словами джентльмен удалился, а Стивен обнаружил, что стоит в огромном зале, а вокруг под печальную музыку танцуют пары.
Как и раньше, он слегка удивился, но снова с поразительной быстротой освоился и принялся разглядывать толпу. Несмотря на уверения джентльмена с волосами, словно пух от чертополоха, Стивен опасливо искал знакомые лица. Обнаружив, что в зале нет друзей сэра Уолтера, Стивен решил, что среди этих незнакомцев в своем черном сюртуке и белой сорочке вполне сойдет за джентльмена. Какая удача, что сэр Уолтер не заставлял его носить ливрею и пудреный парик, по которым любой безошибочно угадал бы в нем слугу.
Танцующие были одеты по последней моде. Платья дам поражали изысканностью цветов (хотя, сказать по правде, таких оттенков Стивену видеть не доводилось). Джентльмены носили панталоны до колен, светлые чулки, коричневые, зеленые, синие и черные сюртуки и сияющие белизной сорочки, а также лайковые перчатки без единого пятнышка.
Однако, несмотря на веселых гостей и красоту их нарядов, чувствовалось, что дом этот не столь роскошен, как казалось на первый взгляд. Несколько сальных свечей не рассеивали полумрак, а аккомпанировали танцорам только скрипка и флейта.
«Наверное, это та самая музыка, о которой говорили Альфред и Джеффри, – подумал Стивен. – Странно, и почему я не слышал ее прежде? А ведь Альфред и Джеффри были правы: музыка и впрямь очень печальная».
Стивен подошел к узкому незастекленному окну и посмотрел на темный глухой лес под сияющими звездами.
«А вот и лес, о котором рассказывал Роберт. Как зловеще он выглядит! А это, вероятно, колокольный звон?»
– Да, вы правы, это именно он, – сказала дама рядом со Стивеном.
На ней было платье цвета грозы, полумрака и ливня, а ожерелье было сделано из сожалений и разбитых надежд. Стивен удивился ответу дамы: он был уверен, что вслух своего вопроса не задавал.
– Это колокол, – продолжила дама. – Колокол бьет на одной из башен.
Дама улыбнулась и посмотрела на Стивена с таким открытым восхищением, что он счел необходимым сказать несколько вежливых слов:
– Какое изящное собрание, мадам. Не припомню, когда мне в последний раз доводилось видеть в одном месте столько красивых лиц и благородных фигур. И каждый из гостей пребывает в самом расцвете юности! Должен признаться, я удивлен, что в зале совсем нет людей пожилых. Где отцы и матери, дяди и тети этих прекрасных дам и господ?
– Странное замечание! – рассмеялась дама. – Зачем хозяину «Утраченной Надежды» приглашать на бал старых и уродливых? Кому интересно на них смотреть? Впрочем, мы не столь юны, как кажемся. На месте Англии были непроходимые леса и голые пустоши, когда мы в последний раз видели наших родителей и родительниц. Ах, постойте! Смотрите! Вот и леди Поул!
Между танцорами Стивен заметил леди Поул. На ней было голубое бархатное платье, а вел ее джентльмен с волосами, словно пух на отцветшем